В глубине осени. Сборник рассказов

– Родину! – Андрей в свою очередь обозлился. – Вы не пустите, другие не пустят. Кто страну защищать будет? Воевать, помяните моё слово, ещё придётся и не раз. А имена эти все одного корня, только в разных странах звучат по-разному. Нельзя же быть такой невежественной, а ещё учитель!

Егорушка перестал плакать и с укоризной посмотрел на Резцова.

– А вы! А ты… алкаш! – задохнулась тётка от возмущения и потом без перехода совсем другим голосом: – Ну что Вы, спите спокойно, всё будет хорошо, – и ласково погладила Андрея по руке.

Он чуть приоткрыл веки, но увидел белые больничные стены, приборы и койки. Сквозь туман различил доброе, красивое лицо девушки в белом халате и врачебной шапочке. Голубые с искрами глаза. Милая улыбка. Ему показалось, что он уже когда-то видел эту девушку, но когда и где – он не мог вспомнить, и было непонятно, куда подевался поезд, вагон и женщина с мальчиком, но он тут же забыл о них и успокоился. Веки его сами собой закрылись, кто-то его голосом произнёс:

– Смилуйся, государыня-рыбка! – и он снова провалился в облака, в пелену, в сон.

Уже почти стемнело, когда Поздникин возвращался в город. Он был доволен.

Сначала не сразу отыскал то место, где обнаружили Резцова: пришлось поездить вдоль полотна, пока не нашёл сваленную ветром старую берёзу – примета. Запомнил, когда осматривал место происшествия в первый раз. Долго искал в буйно разросшейся траве и кустах у насыпи, но ничего, кроме дорожного мусора, не обнаружил. Он и сам ещё точно не знал, что ищет, но рассуждал примерно так: «Судя по всему, преступление произошло где-то между двумя и половиной третьего ночи. Странно, что никто не слышал шума драки и выстрела. Впрочем, ночь, все спали, если они не кричали, то и не услышит никто. Да и пистолет мог быть с глушителем. Проводница утверждает, что вещей Резцова в вагоне не осталось. В тамбуре он был в тапочках, мы их нашли сразу. Но не мог же он из Москвы ехать в домашних тапках, без обуви, без сумки или чемодана. Стало быть, вещи забрали преступники. Но зачем рисковать, на кой им лишние улики? Не разумнее ли на их месте просто избавиться от вещей потерпевшего и выбросить их из поезда вслед за Резцовым? Логично!»

Тогда он медленно пошёл по тропинке, протоптанной деревенскими, в сторону города, внимательно вглядываясь в придорожные заросли. Газик потихоньку двигался за ним по грунтовой дороге, идущей вдоль лесополосы. Не прошёл он и километра, как нашёл то, что искал – спортивную сумку. Сумка зелёного цвета, и если бы Поздникин был менее внимателен, то он ни за что не заметил бы её в высокой траве. Николай надел резиновые перчатки, чтобы не стереть возможных отпечатков пальцев преступника. В сумке были скомканные как попало мужские вещи, несвежее бельё, бритвенные принадлежности, полотенце, мыло и так далее – ничего ценного, сверху лежали ботинки. Он продолжил осмотр и в одном из боковых карманов обнаружил то, на что не надеялся, – паспорт Резцова. Теперь сомнений не было – это сумка пострадавшего. Расчёт Поздникина оказался верным. Довольный, он с сумкой в руке вышел на дорогу, сел в поджидавшую его машину и, облегчённо вздохнув, приказал водителю:

– Всё. Теперь в отдел.

Прошло два месяца с тех пор, как Резцов оказался в больнице. Память частично вернулась, но ранение было очень серьёзным – и у Андрея всё ещё оставались признаки атероградной амнезии: он вспомнил всё, что было до выстрела, но сам момент драки и того, кто стрелял в него, он вспомнить пока не мог. С ним рядом на боковых полках ехали двое кавказцев, ещё женщина с ребёнком, девушка лет двадцати пяти по имени Галина и парень, назвавшийся Алексеем. Помнил, что называл Алексея «божьим человеком». Все по дороге выпивали, кроме женщины с ребёнком. С мужчинами он часто выходил в тамбур – покурить. Выпито было достаточно много, и к моменту преступления он был уже в изрядном подпитии и слабо соображал.

Но всё это Резцов смог рассказать не сразу. Восстановление проходило медленно и сложно.

Поздникин держал карту Резцова в руках и читал написанное Еленой, с трудом продираясь сквозь заросли непонятных медицинских терминов. Но основной смысл был ясен. Ясно и то, что Резцов ещё не скоро сможет дать нормальные показания, если вообще сможет. В принципе, в них уже не было особой необходимости, и нужны они были только для того, чтобы формально закрыть дело. Преступление и так раскрыто. Двое подозреваемых дагестанцев были обнаружены во Владикавказе в одном из городских ресторанов. При задержании они оказали вооружённое сопротивление, отстреливались, взорвали гранату, сдаться отказались – и были застрелены бойцами ОМОНа. Правда, была одна небольшая неувязка: ни один из двух пистолетов, принадлежавших преступникам, по утверждению баллистиков, не соответствовал типу оружия, использованному в случае с Резцовым. Но следствие решило, что преступники могли избавиться от ствола где-нибудь по дороге. Да и других подозреваемых, у которых могли быть мотивы и возможности совершения данного преступления, у следствия не было. На том и порешили.