В городе М. Очерки социальной повседневности советской провинции в 40-50-х гг.

Кроме заводских бараков, рассадниками подростковой преступ­ности были детские дома, в которых на территории области содер­жалось более 13 ООО мальчиков и девочек². «Многие воспитанники [детских домов] не соблюдают гигиены. Имеют место факты сожи­тельства работников детских домов с воспитанницами», — сообщал в обком прокурор области, перечисляя факты нарушения законности в этих учреждениях³. Голодные и битые бесшабашные детдомовцы были пугалом для жителей близлежащих улиц. На языке улице сло­ва «детдомовец» и «преступник» были синонимами. Даже тогдашние адвокаты, прося о снисхождении к своим подзащитным, ссылались на их детдомовское воспитание: что с них в таком случае возьмешь?⁴

Колонии и исправительно-трудовые лагеря были настоящей шко­лой преступности. В 1953 г. прокурор Кизеллага Козлов отправил об­ластное управление юстиции «Представление о нарушениях социа­листической законности» в лагере. В нем были подобраны «...факты систематического произвола, избиений заключенных администраци­ей [Кизеловского] лагеря, умышленные расстрелы заключенных как при их конвоированию к месту работы, так и при задержании бежав­ших заключенных из лагеря».

Описание лагерных нравов выглядело шокирующим: «заключен­ный Прохоров был избит надзирателем лагпункта № 2 «Вильва», <...> Избитый Прохоров был раздет до белья, облит холодной водой и в наручниках брошен в нетопленную камеру, где в течение 5 суток лежал без пищи и воды. Кроме того, оперуполномоченный Алексеев при допросе бил Прохорова по лицу». Тот же Алексеев дал прика­

103

зание самоохраннику Ерошенкову: «живых в зону беглецов не при­водить, а расстреливать при любых обстоятельствах». Такие ж пре­ступные указания Алексеев давал и солдату ВСО лагеря Коныпину. <...> «13 февраля 1953 г. при доставке на автомашинах заключенных к месту работы солдат Гасюков, без каких-либо к этому причин, вы­стрелом в упор, сзади в голову застрелил заключенного Онорина» и т. д. и т. п. Правда, выяснилось, что начальники не только стреляют в заключенных, но и мирно сотрудничают с ними в предприниматель­ской деятельности: «При Косьвинской лесобирже незаконно была организована мастерская для изготовления мебели/столы, диваны, шифоньеры, буфеты и т.д. /. Изготовление мебели скрывалось адми­нистрацией 8-го л/о путем выписывания фиктивных нарядов заклю­ченным на другие лагерные работы. Изготовленная мебель забира­лась руководством без оплаты ее стоимости.

Технорук Косьвенской лесобиржы Савельев систематически изго­товлял мебель и продавал ее частным лицам пос. Створ, вырученные деньги присваивал»¹.

За пять лет до этого прокурор области Д. Н. Куляпин напоминал сотрудникам МВД, что «...политико-воспитательная работа во всех исправительно-трудовых учреждениях не может сопровождаться ни причинением заключенным физических страданий, ни унижением их человеческого достоинства» и требовал сделать «условия содер­жания заключенных»². С тех пор минуло пять лет, но все осталось по-прежнему.

Наконец, следует назвать еще один очаг преступности — рас­квартированные в области воинские части, подведомственные Ми­нистерствам обороны и внутренних дел. Дисциплина в них совсем не отличалась строгостью. Солдаты бегали в самоволки, напива­лись, буянили.

«За последнее время участились случаи бесчинств со стороны во­еннослужащих 14 стрелковой бригады, дислоцируемой в Бершетских лагерях, — сообщается в официальном документе. — Установлен ряд фактов, когда военнослужащие указанного соединения устраи­вали нападения на отдельных жителей поселка Юг Верхне-Муллин-ского района и других прилегающих к лагерям населенных пунктов, врывались со взломом окон и дверей в квартиры местного населения

¹ Козлов - Вавилову 5.06.1953//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 20. Д. 158. Л. 5-16.

² Стенограмма доклада областного прокурора т. Куляпина на объеди­ненном совещании работников прокуратуры и МВД. 20.10.1948 Г.//ГАПО. Ф.р1366. On. 1. Д. 17. Л. 3.

283

и похищали их имущество. При попытке жителей к задержанию ма­родеров, последними применялось огнестрельное оружие»¹.