В гору

— Да ну тебя! — засмеялся Озол. — Такому лихачу я свою дочь не доверю.

— Жаль, — вздохнула Мирдза.

— Правильно. Вам надо поспать. Может, еще сегодня предстоят большие дела, — сказал Упмалис и простился. — Значит, если перенесут на сегодня, я позвоню! — крикнул он уже в дверях. Озол и Мирдза вышли его проводить.

Когда машина рванулась от ворот и, подпрыгивая, помчалась по неровной проселочной дороге, Озол обнял Мирдзу за плечи и повел в дом.

— Вот огневой парень! — сказал он, думая об Упмалисе. — Если бы у нас все люди были с таким пылом.

— Папа, но зачем же подчас доверяют дело всяким растяпам? И всяким невеждам, ищущим только себе выгоды? — с досадой спросила Мирдза.

— Эх, дочка, ты думаешь, нам нравятся такие? Но где же взять настоящих людей и много ли есть таких? Если мы будем ждать, пока все станут идейно зрелыми, мы еще на десятки лет должны будем отказаться от социализма. Когда будешь читать Ленина, то найдешь строчки, где он подчеркивает, что социализм мы должны начать строить из материала, унаследованного нами от капитализма. Надо видеть людей такими, какие они есть, надо их учить на работе, идеологически воспитывать и, конечно, негодных отсеивать, — объяснял Озол. — Ну, а теперь все-таки пойдем, вздремнем. Возможно, у нас впереди горячий день.

День оказался действительно горячим. Когда Озол около девяти зашел к Кадикису, тот, конечно, удивился, что он уже вернулся. Озол рассказал Кадикису о происшествиях прошлой ночи, о решительных намерениях Упмалиса.

— Мы тоже кое-чего добились, — рассказывал Кадикис. — Позавчера, когда стало известно о твоей поездке в город, мне сообщили, что квартирная хозяйка Майги, Лисман, направилась в очередной поход за продуктами в усадьбу Саркалисов. Сразу же после этого Саркалиене в рессорной коляске, с бочонком из-под огурцов или капусты, поехала к Миглам. Жена Августа, проводив Саркалиене, сразу пошла по грибы и по дороге завернула в «Дукстениеки» — к Розалии Мелнайс. Таким образом, Мелнайсы, кажется, являются последним звеном в цепи, которая начинается в нашем доме. «Дукстениеки» — одинокая усадьба у Большого бора, а его хозяева — люди, готовые за деньги родную мать продать.

— Может быть, после этого нет смысла испытывать Майгу? — спросил Озол.

— Возможно, что нет, но теперь, когда мы нашли концы, нам нужно заставить Майгу и Мелнайсов точнее указать, в каком участке леса находится гнездо гадюк.

Раздался телефонный звонок. Кадикис взял трубку.

— Алло! Товарищ Упмалис! Доброе утро! Что? Сегодня? Хорошо. Вы сами тоже будете? Напрасно, обошлись бы и одни. Хочется повоевать? Ну, тогда повоюем. Да, сообщите в гостиницу Дудуму, чтобы Озола не ждал. Может ехать домой.

Разговор был закончен.

— Значит, надо начинать. Пойдем к Ванагу. Он уже обо всем знает. Зенте сообщим о наших подозрениях потом. Срочно нужно собрать комсомольцев.

— Мирдза сейчас должна явиться сюда, — сказал Озол.

Но Мирдза уже была в исполкоме и рассказывала Ванагу и Зенте о приключениях ночи.

— Это интересно, но жутко, — вздрогнула Зента. — Я, наверное, от страха оцепенела бы и забыла бы все наставления Петера, как обращаться с автоматом.

— Хватит детективных рассказов, срочно созывайте комсомольцев, — распорядился Озол. — Пусть явятся немедленно. У кого есть велосипед, пусть сразу же едет сюда.

Вскоре Мирдза с Зентой помчались каждая в свою сторону и через час уже вернулись с несколькими комсомольцами. Кадикис ушел в свою почтовую контору и отпустил Майгу на собрание.

— Сегодня у вас очень важная задача, — обратился Озол к комсомольцам. — Как можно скорее, за несколько часов, вы должны собрать со всей волости истребителей. Я сейчас зачитаю, кому в какой дом идти. Истребителям надо явиться с винтовками, в полной боевой готовности. Главное — быстрота, быстрота и еще раз быстрота, как для вас, так и для них. Как комсомольцам, могу вам сообщить, что два кулацких дома — Саркалисы и Миглы уже находятся под наблюдением. Если вы заметите что-нибудь подозрительное, сразу сообщайте. Только запомните, — никому об этом ни слова. Я думаю, что на комсомольцев можно положиться.

Озол зачитал, кому и куда направиться. Он старался не смотреть на Майгу, но, окидывая взглядом остальных, не мог не заметить в ее глазах металлический блеск; тонкие ноздри раздувались, как у зверька, нюхающего воздух в предчувствии опасности. Выслушав поставленную ей задачу, она сощурила глаза, словно прикидывая, насколько ей это выгодно, и успокоилась. Да, своим маршрутом она могла быть довольна, — сделав крюк в два километра, она сумеет зайти в «Дукстениеки» к Мелнайсам.

Комсомольцы собрались уходить. Чтобы задержать Зенту, Ванаг попросил у нее еще какой-то отчет, который ему будто бы спешно надо было отослать в город. Когда комсомольцы разошлись, а Озол направился к Кадикису, Ванаг положил руку на отчет и сказал:

— Мне он не нужен. Хотел только предупредить тебя относительно Майги. — И он рассказал Зенте о подозрениях в отношении ее бывшей подруги и о намерении выследить Майгу, чтобы поймать бандитов.