В гостях у эмира Бухарского

Ужасно много эти бухарцы готовятъ для насъ всякихъ кушаньевъ! Садимся мы за столъ только впятеромъ, а у нихъ настряпано каждый разъ человкъ на пятьдесятъ, по крайней мр, не считая достархана и того, что наготовлено для конвоя и прислуги. Подаютъ множество всякихъ сндей, — правда, очень вкусныхъ, — причемъ вс блюда и миски переполнены до невозможности. Вс эти кавардаки, кебабы и палау навалены на нихъ не иначе какъ грудами, цлою горой, и все это ужасно жирно, нарзано громадными кусками и плаваетъ въ растопленномъ курдючномъ сал. Каждый разъ идетъ цлая процессія слугъ и вноситъ вс блюда сразу, загромождаетъ ими сплошь весь столъ, такъ что одно приходится вкривь и вкось на другомъ; густой, топленый жиръ поэтому проливается чрезъ края блюдъ, течетъ по скатерти, каплетъ на дорогой коверъ и стынетъ, и вновь наплываетъ цлыми слоями и вновь стынетъ. Пока вы дите что нибудь одно, остальное все уже застыло на мороз, обвтрилось, покрылось толстымъ слоемъ сала и, конечно, сть его въ такомъ вид невозможно. Но таковъ уже законъ здшняго гостепріимства: непремнно, чтобы много, и непремнно все сразу. И это, вотъ уже цлый мсяцъ, изо дня въ день, постоянно, неукоснительно въ одни и т же часы, по два раза въ сутки, и все одно и то же, одно и то же, безъ малйшей перемны.

У князя взятъ съ собою свой поваръ, и мы пытались было — нельзя ли приспособить его, чтобы готовилъ намъ по-русски то, къ чему мы привыкли, но оказалось нельзя: обижаются, — «наши, молъ, повара не хуже готовятъ, притомъ мы де назначили вамъ лучшихъ поваровъ, знатоковъ своего дла, такъ ужъ кушайте пожалуйста и не мудрите, а то вы этимъ нарушите законы нашего гостепріимства и опечалите сердце хазрета, который будетъ думать, что не угодилъ вамъ.» Ну, и ничего не подлаешь!

Князь въ этотъ день продолжалъ путешествіе верхомъ, я же посл завтрака похалъ впередъ одинъ въ коляск. Страна, по которой халъ я, населена густо. Все время вдоль пути тянется въ садахъ рядъ кишлаковъ и хуторовъ, перемежающихся полосами огороженныхъ плантацій, клеверныхъ лужаекъ и пашень. У жилыхъ мстъ, на улицахъ везд отмнная чистота, все прибрано, вычищено, подметено, — быть можетъ потому, что сегодня пятница. Вроятно по этой же причин встрчалось на улицахъ и при дорог много незанятаго народа, исключительно мужчинъ. Собираются они кучками человкъ въ двадцать, въ пятьдесятъ, и тихо прогуливаются по своему околодку, или сидятъ, разговаривая между собою, на какомъ нибудь придорожномъ бугорк, либо на перекрестк, либо надъ арыкомъ подъ группой старорослыхъ деревьевъ. Не мало такихъ же кучекъ располагается и около лавочекъ съ сушенымъ урюкомъ и фисташками, гд надъ входомъ подвшены оплетенныя лыкомъ большія, сладкія дыни и вяленый виноградъ, и около сельскихъ чайныхъ, гд на первомъ план непремнно представительствуетъ блестяще вычищенный, пузатый, русскій самоваръ. Многіе предаются при этомъ любимйшей здшней игр — бою перепеловъ, причемъ зрители держатъ пари за того или другаго бойца. Этихъ птицъ такъ ужъ нарочно къ тому и воспитываютъ, и холятъ, и пріучаютъ, и рдкій мальчуганъ выходитъ въ праздникъ на улицу безъ собственнаго ручнаго перепела за пазухой. Тамъ, за пазухой, обыкновенное мсто ихъ пребыванія вн домашней клтки. Многіе взрослые любители, увлекаясь примромъ подростковъ, выносятъ и своихъ перепеловъ, и тогда игра начинается уже въ серіозное: въ ставку идутъ не пулы, а тенги и коканы. [175]Сельскій народъ одтъ безъ роскоши, но вообще очень чисто и отличается своимъ степеннымъ видомъ. Нердко отцы, гуляя по улиц, исполняютъ обязанности нянекъ, держа на рукахъ маленькихъ закутанныхъ дтей, преимущественно двочекъ, съ разрисованными бровями, а женщинъ почти совсмъ не видно. Встртилось по дорог нсколько верблюжьихъ каравановъ: позвякивая колокольцами и бубенцами, идутъ себ неторопливо, гуськомъ изъ Россіи въ Бухару, и предъ каждымъ непремнно детъ на маленькомъ добродушномъ ослик самъ караванъ-баши, чуть не касаясь до земли болтающимися ногами. Иногда, впрочемъ, вмсто ослика идетъ подъ нимъ лохматая киргизская лошадь.