В гостях у эмира Бухарского

Ханство это, кромѣ юго-восточной своей подовины, изрѣзанной хребтами высокихъ горъ, состоитъ изъ глинисто-солонцеватыхъ степей, а такая почва, какъ извѣстно, можетъ быть подвергаема успѣшной обработкѣ только въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ есть вода — все равно будетъ ли то вода рѣкъ, источниковъ или колодцевъ, лишь бы эти послѣдніе не были слишкомъ солоны. [186]Солнце, при помощи хорошаго орошенія, довершаетъ остальное, и бухарскія поля поэтому всегда приносятъ хорошіе урожаи. Самыми живоносными водными артеріями Бухары являются горные потоки, которые съ выходомъ на равнину обращаются въ рѣки, но не достигаютъ своихъ естественныхъ устьевъ въ Аму-Дарью, вслѣдствіе того, что вся масса ихъ воды уходитъ въ оросительные арыки. Самыми значительными изъ такихъ рѣкъ являются: Зеравшанъ, отводъ котораго, благодаря обладанію Самаркандомъ, всегда находится теперь въ нашихъ рукахъ, и рѣка Кашка, иначе называемая Шахрисебсскою рѣкой (Аби-Шахрисебсъ). Но протяженіе послѣдней по крайней мѣрѣ вчетверо короче Зеравшана, который протекаетъ болѣе шестисотъ верстъ, оплодотворяя слишкомъ 4.075,4 квадратныхъ верстъ или 83,17 квадр. геогр. миль прекрасно обработанной земли, коей наибольшая и наилучшая часть въ настоящее время принадлежитъ Россіи. [187]Въ силу послѣдняго обстоятельства, Кашка-Дарья, не смотря на незначительность ея протяженія, стала теперь для Бухары весьма важною жизненною артеріей, тѣмъ болѣе, что бухарцы владѣютъ не только главнымъ ея теченіемъ, но сполна и всѣми ея истоками. Въ руслѣ Зеравшана попадаются частицы золота, вымываемаго изъ конгломератовъ въ его верховьяхъ. Но не по этой только причинѣ обитатели страны назвали его златоноснымъ, [188]а главнѣйшимъ образомь потому, что онъ, благодаря избытку своихъ водъ и періодическимъ разливамъ, дѣлаетъ почву плодородною и тѣмъ вноситъ благосостояніе въ жизнь ея обитателей. ^{21}Берега Зеравшана представляютъ большія удобства для земледѣлія, въ особенности правый; лѣвый же лежитъ выше уровня водъ и орошается арыкомъ Нарыпаемъ, который вытекаетъ изъ Кара-Дарьи, лѣваго рукава Зеравшана, въ нашемъ Катта-Курганскомъ округѣ, и вливается обратно въ Зеравшанъ близъ предмѣстья города Кермине, называемаго Касымъ-Шаиръ, И дѣйствительно, правый берегъ представляетъ непрерывный рядъ потонувшихъ въ садахъ селеній, такъ что все протяженіе рѣки съ выхода ея на равнину представляетъ одинъ сплошной садъ и даетъ понятіе о томъ видѣ, какой имѣла нѣкогда вся страна отъ Ташкента до Хивы и, какъ увѣряютъ здѣсь, даже до Каспія, когда Аму еще не поворачивала въ Аралъ и когда, по словамъ мѣстнаго преданія, котъ могъ дойти изъ Ташкента до моря, перепрыгивая только съ крыши на крышу, и соловей совершить то же путешествіе, перепархивая съ вѣтки на вѣтку. По Маздейской легендѣ, Согдъ (впослѣдствіи Когикъ, нынѣ Зеравшанъ) есть «второе благословенное мѣсто, сотворенное зиждительнымъ словомъ Ормузда», и не даромъ по степени значенія для туземцевъ сравниваютъ его съ плодотворнымъ Ниломъ. Полоса полей, орошаемыхъ арычною системой Зеравшана, не вездѣ равномѣрна: мѣстами она суживается до восьми, даже до четырехъ верстъ (въ Хатырчинскомъ бекствѣ), а мѣстами ширится на тридцать, на сорокъ и болѣе верстъ.

Необычайно быстрый и многоводный въ началѣ, Зеравшанъ чѣмъ далѣе углубляется въ степь, тѣмъ становится все мельче и, оросивъ посредствомъ Шахри-руда городъ Бухару, течетъ еще верстъ на семьдесятъ въ юго-западномъ направленіи, за городъ Каракуль, а затѣмъ поворачиваетъ на юго-востокъ параллельно Аму-Дарьѣ и теряется въ озерѣ Сунгурѣ, [189]не дойдя до Аму всего какихъ нибудь сорока верстъ, у города Наразыма, гдѣ находится его естественное устье.

Владѣя Самаркандомъ и Катта-Курганомъ, мы теперь регулярнымъ образомъ снабжаемъ водой всю принадлежащую Бухарѣ часть Зеравшанскаго оазиса, и бухарцы понимаютъ, что «Урусъ» держитъ въ своихъ рукахъ «ключъ ихъ жизни», ибо стоитъ ему не дать имъ воды только двѣ недѣли и — Бухара погибла.

Песчаная степь, по которой мы теперь ѣхали, называется Дашты-Малекъ. Съ сѣвера она ограничена Зеравшаномъ, а къ югу простирается до подножія Карнапскаго кряжа. Пески однако въ ней, на мой взглядъ, вовсе не глубоки и нисколько не увеличиваютъ трудностей движенія. По крайней мѣрѣ три с половиною таша отъ Бустана до поселка Малекъ, гдѣ назначенъ былъ привалъ для завтрака, мы ѣхали не тише, чѣмъ всегда, и прибыли на пунктъ въ урочную пору, то есть въ началѣ двѣнадцатаго часа утра.