В гостях у тетушки Клио

законы, правила и обычаи Малороссии к общеимперским. То есть —

никакой автономии и странных титулов вроде гетманов, атаманов и

есаулов, крепостное право, такое же, как на Великой Руси, администрация, суд и все прочее — как в Суздале и Царевококшайске.

Сопротивления она, практически, не встретила. Из трех основных

малороссийских сословий — поспольства, казачества и панства —

первое теряло больше всех, остатки своей земли и свободы. Но мужики

вообще редко бунтуют, если у них нет наглядного примера. В

царствование той же Екатерины мы видим на Урале и в Поволжьи

настоящую крестьянскую войну с истреблением помещиков и

сожжением усадеб. Но мужики, при всей свирепости крепостного

режима в ту пору, поднялись не сами по себе. Они шли за казачьим

восстанием на Яике, которое возглавлял донской казак под именем

покойного голштинца-императора. Ужасы Колиивщины на

Правобережной Украине тоже стали возможны благодаря тайному

70

В гостях у тетушки Клио

приходу туда через русскую границу «куп» — отрядов запорожских

казаков. А крестьянам Гетманщины идти на бунт было не за кем.

Казаки еще недавно, во время Хмельниччины, были главной, наиболее

активной социальной силой Украины. Это они своими саблями отделили

свою страну от Речи Посполитой и «скасовали» панскую неволю. Но

теперь они стали анахронизмом. У казака две роли в жизни — бойца и

пахаря. Но в стране, покрытой помещичьими имениями, где трудятся

крепостные крестьяне, свободный мелкий земледелец такой же чужой, как фермер в современной России среди огромных аграрных

латифундий. А вольный всадник, выбирающий своих командиров, так же

анахроничен в век больших постоянных армий, таких, как та, которую

Петр I завел в России. И число казаков Гетманщины постоянно

снижалось. При Анне Иоанновне они могли вывести в поле около

тридцати тысяч воинов, а при Екатерине II — уже только десять тысяч. И

притом в империи уже были в наличии вполне великорусские казачьи

войска — Донское, Яицкое, Уральское, Сибирское. Поэтому еще при

Анне Иоанновне была попытка превращения всех казаков Гетманщины

либо в солдат, либо в крепостных своей же казацкой старшины. Тогда

это не удержалось, но в 1775 году Екатерина после ликвидации

гетманства окончательно обратила все казацкие полки Малороссии в

гусарские и драгунские. И ничего — сошло. Часть обедневших казаков

просто не могла сопротивляться панскому нажиму и безропотно

соглашалась с потерей казачьих прав и перечислением в посполитые, т.е., со своим закрепощением.

Определенной проблемой казалась Запорожская Сечь, где казаки были не

только войском, но и «политической нацией». Территория под контролем

71

Сергей Эйгенсон (Марко Поло)

Сечи в Нижнем Поднепровье была около 110 тыс кв. км, т. е. больше, чем

территория современных Запорожской, Днепропетровской, Херсонской и

Кировоградской областей Украины вместе взятых. Жило на ней по

разным источникам от 250 тысяч до миллиона населения, из которых

казаками было 110 тысяч. Но реальным Запорожским войском были те 11

тысяч казаков, которые постоянно жили в крепости Сечь. В первую

половину XVIII века с Сечью произошли такие превращения, которых

раньше и представить было нельзя. После того, как запорожцы во главе

со своим кошевым атаманом Костем Гордиенко присоединились к

Мазепе, т.е, к Карлу XII Шведскому, была, как известно, Полтава. После

нее Петр I приказал взять и разорить Сечь. Что и было сделано, Сечь

была полностью сожжена. Ну, а через два года был Прутский неудачный

поход и по его итогам завоеванный Петром Азов, новопостроенный

Таганрог и, заодно, Запорожье Российская империя уступила султану.

Под турками сечевики пытались делать новую Сечь на Каменке, потом в

Алешках — то и другое вблизи нынешнего Херсона. Не очень пошло.

Последующие русско-турецкие войны вернули Нижнее Поднепровье в

Российскую империю, а потом и отодвинули границу дальше, к Днестру

и Черному морю. Крым, вековечный враг и соперник — и тот оказался

под двуглавым орлом. И Запорожье, вольная пограничная козачья страна

вдруг оказалось посреди осваиваемой империей Новороссии. Со всех

сторон была крепостная страна и козачьи вольности стали нетерпимым

архаизмом.

Тут, конечно, можно понять ситуацию. Исторически важной для Сечи

была «набеговая экономика». А теперь Крым стал российским, выхода к

турецким берегам тоже не стало, да и походы «куп» в польскую

Правобережную Украину стали невозможны. Были попытки

«промышлять» в создающейся к западу от Запорожья Новосербии, но и

они жестоко пресекались. Екатерину можно понять. Переселяющиеся из