«В их руках». Девичье еврейское образование в Российской империи

Еще одно предложение открыть казенные училища для девочек поступило в Министерство народного просвещения в 1853 году. Исходила эта мысль, по всей видимости, от начальника Санкт-Петербургского учебного округа, который отправил министру народного просвещения запрос о разрешении начать процесс открытия еврейских женских училищ. Получив соответствующее разрешение, он связался с директорами училищ в Могилевской и Витебской губерниях – ни там, ни там женских еврейских училищ еще не было. Заручившись их поддержкой, он обратился к профессору А. О. Мухлинскому (1808–1877), христианину, видному ориенталисту из Санкт-Петербургского университета, с просьбой составить план работы предполагаемых училищ. На основании существующих образцов – казенного женского еврейского училища в Одессе и училища Переля в Вильне – был подготовлен подробный пакет необходимых мер[71].

Согласно этому пакету училища планировалось открыть в Могилеве и Витебске. Директорами, в отличие от казенных училищ для мальчиков, предполагалось назначить мужчин-евреев, поставив их под постоянный надзор женщин – евреек или неевреек. Финансироваться училища должны были прежде всего за счет свечного сбора, также семьям предлагалось вносить по полтора рубля в месяц. Учебная программа предполагала 18 учебных часов в неделю, в нее входили Закон Божий, европейские языки, русский, всемирная история и география[72].

Министерство народного просвещения передало этот документ в недавно созданную Раввинскую комиссию[73]. В докладе по этому поводу комиссия отмечает, что на тот момент в семи городах уже существовало десять частных женских еврейских училищ, в которых насчитывалось 1072 ученицы. Эти училища, по мнению комиссии, способствовали «искоренению фанатизма» и «слиянию евреев с общим населением». Поскольку женщины играют ключевую роль в воспитании молодого поколения, открытие женских училищ выглядело логичным шагом для достижения новых позитивных перемен в еврейской среде.

Однако, выражая поддержку активному участию государства в просвещении девочек-евреек, члены Раввинской комиссии высказывали озабоченность, считая учреждение «училищ для девиц не согласным с религиозными понятиями большинства евреев и потому преждевременным». По этой причине они не сочли возможным одобрить план немедленного открытия училищ в Могилеве и Витебске и предложили выждать, пока еврейская община окажется к этому готова[74].

В этой связи члены комиссии составили пространный и довольно ученый трактат касательно того, как обучение женщин трактуется в еврейском законе[75]. Документ этот предназначался не для оценки текущего состояния дел; в нем перечислялись источники и приводились трактовки, говорящие о желательности просвещения женщин. Трактат следовало распространить среди раввинов (видимо, тех, что находились на государственной службе, так называемых казенных), и предполагалось, что только после того, как они обеспечат более благоприятный климат, правительство начнет открывать женские еврейские училища[76].

В 1864 году правительство отправило своего официального представителя оценить состояние еврейских училищ в черте оседлости. А. Ф. Постельс посетил множество учебных заведений и по возвращении представил пространный отчет. Частные женские еврейские училища произвели на него сильное впечатление, и, помимо прочего, он дал рекомендацию открыть казенные училища для девочек-евреек[77].

Дальнейших упоминаний вопроса о государственных еврейских школах в официальных документах нет, но тема продолжала обсуждаться в других кругах. В статье 1860 года о состоянии еврейского образования корреспондент «Рассвета» X. Горнберг предлагает новое обоснование необходимости существования государственных женских школ. Он полагает, что, поскольку зажиточные еврейские семейства все активнее дают своим дочерям формальное образование в новых частных пансионах, а на матерях в еврейских семьях по-прежнему лежат основные задачи по социализации детей, казенные училища пойдут на пользу еврейской общине в целом[78]. Тем не менее в итоге образование девочек-евреек все же было передано в частные руки.

Частные руки

В законе 1844 года, в рамках которого была создана государственная система еврейских школ, содержались положения касательно регулирования и регистрации не только всех частных школ, но и частных учителей. С помощью этого закона Уваров надеялся поставить под государственный надзор всю систему еврейского образования, с тем чтобы впоследствии ее преобразовать. Как это бывает с большинством законов, система стала более последовательной и упорядоченной, но это повлекло за собой некоторые непредвиденные последствия.