В каморке у Джона (СИ)

Как-то раз, случайно прочитав о том, что обнимать деревья полезно – они заряжают энергией, Грег лишь усмехнулся. Но в тот же день, возвращаясь с работы полумёртвым от усталости, он буквально на автопилоте вошёл в дом и через несколько минут обнаружил, что обхватывает руками шершавый ствол и прижимается к нему лбом.

– Эм… извини.

К тому времени они уже перешли на «ты».

– Всё в порядке, Грег. Не отпускай.

Стоять так почему-то было удобно. На место смутным печалям и опустошению приходило спокойствие, как будто рядом было надёжное плечо друга. Или близкого человека. Лестрейду даже почудилось тепло под ладонями.

– Ты ведь, конечно, опять сегодня ничего не ел, кроме сэндвича и отвратительного кофе, да? – тихо спросил Майкрофт. Он частенько беспокоился за Грега, напоминая о завтраке или забытых перчатках.

Инспектор невесело засмеялся:

– Да, целый день мне наперебой предлагали то пироги, то салаты, то бифштексы, но я отказался. Берегу фигуру, знаешь ли.

– Ты себя загоняешь, Грегори. Так нельзя. Если бы я только мог…

– Знаю, дружище. Ты бы мне вскипятил чайник и сделал пару бутербродов. Но спасибо уже за поддержку. Она тоже очень важна для меня.

С тех пор односторонние объятия стали для Грега привычным делом. И они в самом деле помогали. По крайней мере, голова теперь болела реже. Наверно, деревья (в данном случае спиленные) действовали примерно как кошки. Завести домашнего питомца Лестрейд бы не смог в силу ненормированного графика, зато бревну не нужен был лоток, ветеринар и корм, что только радовало.

~

Тем временем зима начала сдавать свои позиции. Температура воздуха потихоньку повышалась, но дожди, как всегда, старательно поливали жителей Соединённого королевства.

В один из пасмурных дней, который – в кои-то веки! – выдался выходным, Грег сидел в кухне на табуретке и не торопясь выстругивал из дощечки новую пепельницу. Ему с детства нравилось столярничать, вдыхать запах свежей древесины, но по мере взросления это увлечение было почти забыто.

– Грег, что ты делаешь?

Инспектору показалось, что голос у Майкрофта был взволнованный. Видеть из угла прихожей тот не мог, наверно, услышал характерный треск. Может… может, ему неприятно, что Грег режет по дереву? Вот чёрт.

– Прости, Майк, я не подумал, что тебя это ранит.

– Абсолютно нет. Ты и в самом деле можешь работать с деревом? Почему ты раньше молчал?!

– Э…

– Мне самому следовало догадаться. Грег… а ты можешь сделать что-то из меня?

Лестрейд застыл от изумления, потом отложил работу и вышел из кухни в коридор.

– Разве тебе не будет больно?

– Нет, боли я не чувствую. И не хочу оставаться в таком виде. Кроме того, объект, который я собой представляю, никоим образом не украшает твоё жилище.

– Это ерунда, – Грег по-новому взглянул на привычный одушевлённый предмет. – Даже не знаю… И чем… кем… ты хотел бы стать?

– Я буду рад любому преобразованию, которому ты меня подвергнешь. За исключением, конечно, гроба, гнить под землёй нет никакого желания.

– Об этом не может быть и речи, – инспектор задумчиво потёр подбородок. – Шкаф? Сундук? Кровать?..

– Вообще-то, – медленно начал Майкрофт, – я предпочёл бы человеческую фигуру.

– Ну ты хватил, друг. Я же не художник.

– Уверен, у тебя всё получится. Хотя бы попробуй.

Грег довольно долго отнекивался. Тоже нашли Микеланджело! Одно дело вырезать деревянную плошку, и совсем другое – человека. Правда, в юности Лестрейд сделал несколько садовых гномиков, а также бюстов учёных, но это было давно.

Однако Майкрофт не отставал, и в конце концов Грегори дал себя уговорить. С той поры вечера в скромной квартире полицейского заполнились взвизгом рубанка, скрипом стамески и едва слышными шорохами резцов. Несмотря на чуть ли не круглосуточную занятость на службе, Грег всё-таки урывал время для работы над скульптурой. Можно было обратиться за помощью к профессионалу, но почему-то мысль, что кто-то чужой будет лапать его Майкрофта, вызывала досаду.

Древесина дуба не зря считается одной из самых плотных и твёрдых. Подчинялась она неохотно, но зато обладала высокой прочностью, что обещало долгий срок целостности будущего произведения.

На всякий случай Грег взял в библиотеке руководство по изготовлению скульптур из дерева; согласно инструкции нарисовал эскиз, нанёс линии на очищенное от коры бревно и обрубил топориком лишние части, получив заготовку.

С самого начала возник вопрос, как будет выглядеть фигура. Естественно, это должен быть мужчина. Наверно, одного роста с Грегом. Новоявленный скульптор вслушивался в голос Майкрофта и старался представить себе его лицо. Конечно, гладкое, без всяких усов и бороды. Высокий лоб, указывающий на выдающийся интеллект, зачёсанные назад короткие волосы. Проницательные глаза. И родинки, непременно родинки. Например, на правой щеке.

Процесс был длительный и трудоёмкий, но оба, и мастер, и его творение, казалось, получали от него удовольствие.