В кофейне диковинок

Так выбрать наряд оказалось гораздо проще. Я выудила из кучи тряпья на кровати джинсы и натянула их. Затем подошла к шкафу, стащила с вешалки блузку и надела ее через голову. Свободная, летящая и очень женственная – с нежной цветочной вышивкой. Добавить красивые сандалии – и наряд и для шикарного ресторана сгодится, и для заведения попроще, а может, даже – я сглотнула – и для чего-то более приватного.

Подойдя к стоявшему у стены зеркалу, я намазала губы блеском. Макияж минимальный: просто тушь, блеск и немного консилера, чтобы скрыть усталость. Я распустила волосы – большая редкость! – и сейчас они спадали до середины спины мягкими блестящими локонами. Мне давно хотелось подстричься, но я была так занята, что никак не могла впихнуть визит к парикмахеру в расписание.

Как такое могло со мной случиться? Что это значит – слишком занята, чтобы подстричься? Я вздохнула, внезапно разозлившись на себя. Голова болела уже не так сильно, но остаточная мигрень все равно слегка пульсировала в висках, как готовый в любой момент взорваться вулкан.

Отвернувшись от зеркала, я взглянула на фото на комоде. Улыбнулась Ноа, который смешно скалился со снимка со своего выпускного. Как же я по нему скучала! Столько лет все силы тратила на то, чтобы вырастить его хорошим, порядочным и гармоничным человеком, что его отъезд в колледж стал для меня настоящим горем…

Возвращаться в пустой дом не хотелось, и я допоздна задерживалась в кофейне, участвовала в мероприятиях всех клубов и организаций города и не упускала возможности поддержать соседей. Так было проще заполнить пустоту внутри. Про́пасть, образовавшуюся там после исчезновения мамы и углубившуюся с отъездом Ноа.

Как справляться иначе, не нагружая себя бесконечными делами, я не знала.

Я позволила себе задержаться взглядом на одной из немногих оставшихся у меня фотографий матери – все остальные уничтожил в приступе ярости «Иван». На фото мама с закрытыми глазами сидела на пляже, окутанная золотистым сиянием, и подставляла лицо закатному солнцу. Я с пластиковой лопаткой в руке играла рядом, и кудри мои, несмотря на пытавшуюся удержать их розовую заколку, стояли торчком. На маму я смотрела с обожанием.

В груди заныло. Я отвернулась от маминого безмятежного лица и открыла дверь в коридор.

Ава, свернувшись в уголке дивана, читала инструкцию для работников «Сороки». И подняла глаза, когда я вошла в кухню.

– Привет, красотка!

Я взяла из шкафчика стакан.

– Спасибо, Ава!

Доставая из холодильника кувшин с водой, я заметила, что руки у меня слегка дрожат. То ли давление опять подскочило, то ли нервы… Учитывая, что в последнюю неделю у меня и голова болела чаще, пора было звонить доктору – просить новые лекарства. И почаще выгонять себя в «Ред», чтобы вернуться в форму.

– Уже знаешь, куда Донован тебя поведет? – спросила Ава.

– Не-а.

Она отложила инструкцию.

– Давно вы знакомы?

– С младенчества. А что ты хочешь? Городок-то маленький! Он на пару лет меня старше, но мы учились в одной школе и дружили с одними и теми же людьми. Летом, когда ему исполнилось семнадцать, он, не желая работать в пекарне, устроился в кофейню, и мы подружились.

Родители тогда давили на него, требовали не уезжать из города, не бросать пекарню. Они-то всегда считали, что однажды он возьмет ее на себя, а он взбунтовался. А вот теперь вернулся и занялся тем, чего они всегда от него хотели. Интересно, как он себя чувствует? На вид вроде всем доволен… Но мне ли не знать, как хорошо можно скрывать свои чувства?

– Когда ты о нем говоришь, у тебя такой голос, как будто вы не просто дружили… – Ава склонила голову к плечу.

Я демонстративно фыркнула:

– Что? Нет!

Еще и головой покачала, не желая это обсуждать. Даже сейчас старалась затолкать воспоминания поглубже и захлопнуть дверь, чтобы не полезли наружу. И все же боль просачивалась сквозь щели и заполняла голову.

Боль. Сожаления.

Запутанные, как колючие лозы.

Ава задумчиво прищурила глаза цвета мха и склонила голову, безмолвно обвиняя меня во лжи. По правде говоря, я растерялась от того, что она расслышала такое в моем тоне.

– Ладно, возможно, – все же призналась я. – Но мы хотели от жизни разного, так что ничего не вышло. Однако мы остались друзьями. Он часто навещал родных, так что мы виделись несколько раз в год.

И меня всегда переполняло счастье пополам с нервозностью. Нам было хорошо вместе, но тени прошлого отравляли все.

– Мы отправляли друг другу открытки к Рождеству и ко дню рождения. Когда у меня случился микроинсульт, он прислал цветы, хотя в этот момент находился на корабле у черта на куличках. Донован – милый парень! И хороший человек. Надеюсь… – Я вдруг покачала головой и беззаботно засмеялась. – Не знаю, зачем я тебе все это рассказываю! Вообще-то я вовсе не болтушка. Но тебе так и хочется излить душу.

– Я всегда умела слушать, – улыбнулась Ава.