В кофейне диковинок

Я поскорее поставила цветы в воду, взяла сумочку и выскочила за дверь. На крыльце огляделась в поисках его грузовика, но у дома стояли только моя машина и автомобиль Авы.

– Поедем на моей?

– Вообще не поедем, – ухмыльнулся он. – Пешком дойдем.

– Куда? В «Соленый южанин»?

Я вдруг поняла, что не отказалась бы от «Маргариты». Может быть, даже двух. Спустилась с крыльца, прошла по дорожке и хотела уже направиться к площади.

Но Донован взял меня за руку и развернул в другую сторону:

– Сюда.

В том направлении не было ни одного ресторана. Только дома и пляж.

– Просто иди за мной. Ты же мне доверяешь? – спросил он.

Я заглянула в его глаза цвета океана и увидела в них мальчишку, которого когда-то любила. Тогда я доверяла ему – доверюсь и сейчас.

Однако он не хуже меня знал, что я готова следовать за ним только до определенного предела.

Через минуту наши шаги уже гулко стучали по посеревшим и выщербленным ветрами деревянным мосткам, что вели сквозь поросшие водорослями дюны. На краю мостков я сняла сандалии и со счастливым вздохом погрузила ступни в еще теплый от дневного солнца мягкий белый песок.

Спокойное море отливало зеленоватым в закатном свете. Волны лениво наползали на берег, дул легкий ветерок, день клонился к вечеру. Прошло столько лет, а я по-прежнему при любой возможности вглядывалась в морскую воду! Выискивать глазами маму вошло у меня в привычку.

На берегу сидели два рыбака. Концы удочек они воткнули глубоко в песок, лески же погружались под воду в том месте, где разбивались волны, прежде чем пеной поползти на берег.

– Ужин сами ловить будем? – спросила я Донована.

В давние времена, когда нас еще не разделяли бесконечные «а что, если бы, мы иногда так делали.

– Может, в следующий раз?

Следующий раз.

Господи! Надеюсь, что следующий раз будет.

– Там обоснуемся. – Он указал вправо – туда, где залитый медным светом пляж тянулся к западу.

Я разглядела белый пляжный зонтик, а под ним – приземистый деревянный столик в окружении подушек. Когда мы подошли ближе, стало видно, что стол накрыт белой льняной скатертью, края которой оттягивают толстые кисти. В латунном фонаре горела электрическая свеча, едва заметная в золотистом мерцании. На столе стояли две вазы с цветами, ведерко для вина, бокалы и серебристая кастрюля.

Еще через пару шагов я обратила внимание, что подушки уложили на пляжные подстилки, чтобы не испачкались в песке. Стол был накрыт на двоих: две круглые плетеные подставки, две изящные тарелки с золотой каймой и две салфетки, перевязанные водорослями.

Сердце заколотилось в груди.

– Это ты все сделал?

– Ну не сам, но заказал я. Считается?

Еще как считается!

Донован не выпускал моей руки, пока я не опустилась на мягкую подушку. А после я сложила руки на коленях, стараясь запомнить каждую деталь.

Пока что свидание развивалось идеально.

– Вина?

Я кивнула. Он вручил мне бокал, налил себе и тоже сел.

Больше всего я любила это время суток – золотой час, когда солнце начинает клониться к закату, а обломки ракушек и галька в прибрежной полосе сияют в его лучах.

– Нравится? – Донован обвел рукой стол, зонтик, море и пляж.

По берегу лениво бродила голубая цапля. Даже странно, что ни она, ни десяток ее друзей-чаек не лезли к нам посмотреть, что это там в кастрюле!

– Да, – честно ответила я, понимая, что сейчас расплачусь. – Всю ночь могла бы здесь просидеть!

– Если хочешь – пожалуйста.

– Я обещала Аве вернуться домой к половине седьмого, – поддразнила я.

Глянув на часы, он засмеялся:

– Тогда ешь быстрее.

Я смотрела вокруг и пыталась запечатлеть в памяти и в сердце все, что видела. Как хорошо, что Донован не заказал музыку! Лучшей песней для меня были сейчас шепот волн и пение птиц.

И я вдруг поняла, что он это знал.

Донован с усилием поднял кастрюлю.

– Надеюсь, ты голодна.

Заглянув внутрь, я расхохоталась. Настоящая гора фастфуда: гамбургеры, сэндвичи с курицей, луковые кольца, картошка фри… И все это аккуратно выложено на поднос с подогревом.

У моего доктора удар бы случился! Но я была на седьмом небе.

– Кажется, твое сердце принадлежит фастфуду, а я… – он развел руками, – всегда рад ему угодить.

Рад угодить моему сердцу.

Осмыслить это я пока не могла, но сердце, которому Донован рад был угодить, исполняло в груди странный танец: то подпрыгивало, то плюхалось навзничь, как вытащенная из воды рыба.

Мимо проплыла лодка; ветер донес до нас смех пассажиров.

– Отличный день для морской прогулки! – заметил Донован и негромко добавил: – Я в последние дни брал несколько лодок на тест-драйв. Не слишком дорогих, конечно. Мне же она по большей части нужна… чтобы рыбачить. Ну и, может, как-нибудь прокатиться вдвоем на закате. Что-то такое.

Сердце бросило свой танец и зашлось в панике.

Вот и пойми, чего ему надо! Я-то думала, оно мечтает получить второй шанс, но сейчас, похоже, мое сердце решило запереться на засов и никому не открывать.

Лодка. Он хочет лодку…

Ну конечно! Он же любит воду. Всегда любил. И чем больше времени проводил в море, тем счастливее становился. И то, что он ушел из береговой охраны, вовсе не означает, что он разлюбил воду. О чем я только думала?