В кофейне диковинок

Эстрель же, вернувшись в магазин, взяла меня за подбородок. И мне отчего-то сразу стало спокойнее.

– Когда случается трагедия, особенно неожиданная, в этом вообще редко кто-то виноват. Но мы постоянно задаемся вопросом, почему так вышло. Виним кого-то. Отрицаем очевидное. Сожалеем, мучаемся чувством вины. Знаю, это трудно, но ты должна принять, что иногда просто приходит чей-то срок. Нам всем тут отписано не так много.

– Но если пришел его срок, почему Александр не исчез? – Шмыгнув носом, я посмотрела на бабочку. – Почему он все время здесь, со мной?

Эстрель вскинула брови.

– Ава, это не Александр! Вовсе нет.

Не Александр?

Она подтолкнула меня к выходу, ногой вытащила стоппер из-под двери и произнесла:

– Но пока ты оглядываешься назад, пока позволяешь страхам тебя тормозить, бабочка не сможет порхать свободно. Так было сказано.

Затем Эстрель развернулась и вошла в магазин. И дверь захлопнулась за ее спиной.

– Подождите! – крикнула я ей вслед. – Но если это не Александр, то кто же тогда?

Бабочка ведь явно была необыкновенной!

Но Эстрель уже исчезла. Свет в магазине погас. И дверь закрылась.

Слышно было лишь, как трепещут крылья бабочки, словно где-то рядом бьется сердце.

МЭГГИ

К коттеджу Донована я кралась по газону, проклиная бумажный пакет, который несла в руке. Он как будто нарочно шелестел на всю округу, чтобы не позволить мне прошмыгнуть незамеченной.

В целом я жила по правилам, и шнырять по кустам было не в моем стиле. Однако стоит кому-то увидеть, как вечером я захожу к Доновану в дом, и сплетням конца не будет! К утру нас наверняка уже поженят. В общем, чтобы не подливать масла в огонь, я кралась, как тать в ночи.

Коттедж «Розовый пион» был расположен в трех кварталах от моего дома; ближе к площади, чем к пляжу. И первые два квартала я шагала по тротуару, словно выбралась на вечерний моцион. Но, свернув на Сандбар-лейн – улицу, где жила миссис Поллард, – решила, что лучше будет укрыться за зелеными насаждениями.

Я пробиралась среди кремовых мирт, магнолий и пальм. Пряталась за бугенвиллеями, гортензиями и камелиями. В голове играла мелодия из фильма «Миссия невыполнима», и я вдруг поняла, что мне ужасно весело.

Интересно, когда я в последний раз так отлично проводила время?

Пожалуй, давненько. Когда Ноа еще жил дома…

С ним мне всегда было весело. Мы вместе играли, пускались на поиски приключений. Просто находиться с ним рядом и греться в его лучах уже было здорово! Я не могла вспомнить, в какой момент мое счастье стало так зависеть от него. Это получилось как-то постепенно – вот почему его отъезд меня так подкосил. Без него у меня не получалось веселиться.

Но сейчас, когда я, ухмыляясь, кралась по кустам, мне вдруг ясно стало, как важно этому научиться. Я так скучала по ощущению счастья! По бурлящей внутри дурацкой радости, от которой ты в любой момент можешь расхохотаться.

Сегодня у меня просто глаза открылись.

Я прижалась спиной к виргинскому дубу, росшему во дворе соседнего от миссис Поллард дома, и быстро огляделась.

Миссиис Поллард жила в выкрашенном лимонно-желтой краской доме с плитным фундаментом, вальмовой крышей и деревянными жалюзи на окнах. За задернутыми шторами слабо теплился свет. На шесте, прикрепленном к крыльцу, развевался американский флаг. Своим домом миссис Поллард явно гордилась: это сразу было видно по аккуратно подстриженным кустам, ровному газону, свежевыкрашенным реечным ставням, которые освещал фонарь над крыльцом (в домах, стоявших ближе к пляжу, в это время года такая подсветка не разрешалась из-за гнездования морских черепах).

Задний двор, где располагались бассейн и коттедж Донована, отгораживал черный алюминиевый забор высотой в пять футов. Замка на калитке не было – только защелка.

Прижав к груди предательский пакет, я перебежала в затененный уголок двора. В доме залаял Гас – мопс миссис Поллард. Адреналин зашкаливал, и глупая ухмылка не сходила с губ, несмотря на все мои усилия.

Кто бы мог подумать, что тридцативосьмилетняя женщина может получить столько удовольствия, шныряя по родному городу!

Пожалуй, буду почаще устраивать себе такие развлечения.

Может, и получится, раз Донован теперь здесь живет.

Я подкралась к калитке, как можно аккуратнее отодвинула защелку, выскочила на задний двор и рванула в тень. А затем двинулась вперед, обдумывая каждый шаг, как будто не к другу шла, а играла в шахматы не на жизнь, а на смерть.

От калитки к окружавшему бассейн патио вела бетонная дорожка. Над входом в «Розовый пион» горел круглый фонарь; окна тоже светились в темноте. Что ж, значит, буду пробираться вдоль забора в тени магнолий, а потом перебегу к крыльцу. Будем надеяться, меня никто не заметит.

Пока Гас не замолк, я не двигалась. Потом выждала еще добрых две минуты и наконец кинулась к ближайшей магнолии.

Только два шага успела сделать, как вдруг над головой вспыхнул фонарь. Гас снова заголосил, а уже через минуту прыгал у моих ног, оглушительно тявкая.

– Мэгги Мэй Брайтвелл! – крикнула миссис Поллард. – Какого черта ты там делаешь?