В кофейне диковинок

А свернув на дорожку под фонарем, заметила миссис Поллард. Освещенная синим светом ловушки для насекомых, она сидела в патио и наблюдала за нами. Гас снова залаял.

– Мэгги, подожди секунду, пожалуйста! – окликнул меня Донован.

Я развернулась, сердце сжалось в груди.

– Стремление всем помочь – это только одно твое свойство. Я многое в тебе люблю. Но помнишь, в самолете всегда говорят, что сначала нужно надеть маску на себя, а потом уже на других. А ты не надела маску. Ты заботишься обо всех, кроме себя.

Я вдруг поняла, что совсем вымоталась. Хочу домой, залезть в постель, накрыться с головой одеялом и проспать до будильника.

– Спокойной ночи, Донован! – Я бросилась к боковой калитке. Гас вился у моих ног и радостно тявкал. Наклонившись, я дала ему обнюхать свою руку и потрепала по голове. – Спокойной ночи, миссис Поллард!

Она помахала. Интересно, какую часть нашего разговора она смогла расслышать? Впрочем, вряд ли это важно. Все равно завтра весь город узнает, что вечером я была здесь и мы с Донованом нехорошо расстались.

Повернув к дому, я попыталась сделать глубокий вдох, но грудную клетку сдавило. Как ни хотелось думать о том, что Доновану во мне многое нравилось, я боялась, что насчет маски он прав.

Потому что сейчас я определенно задыхалась.

И мне вовсе не было весело.

Глава 20

АВА

В среду утром, когда «Русалки» закончили утренний обход пляжа, солнце висело в небе очень низко. Все оживленно обсуждали обещанный прогнозом шторм.

Впрочем, по погоде никак нельзя было предсказать его приближение. Небо было чистым, ветер улегся, волны спокойно накатывали на песок. Компания чаек взволнованно о чем-то переговаривалась. Грейси рассказала мне, что их называют смеющимися чайками, и им это имя очень шло.

Мне так нравилось ходить по пляжу босиком, зарываясь пальцами в песок! По вечерам я часто гуляла вдоль моря, любуясь закатом, но купалась всего пару раз: с тех пор, как я узнала, что случилось с мамой Мэгги, мне как-то не по себе было плавать одной. Смелость смелостью, но существует и здравый смысл. А значит, нужно найти себе компанию.

Не знаю почему, но в голову сразу пришел Норман, и я улыбнулась.

Джунипер сонно сопела в рюкзачке, болтая в воздухе пухлыми ножками. Мирно спала, пока мы с ее мамой выбирались к мосткам. Мою кожу стянуло от морской соли, ноги были в песке, волосы же от ветра превратились в один сплошной колтун.

Но я уже давно не чувствовала себя так хорошо.

На прогулке я нашла несколько ракушек и сложила их в мешок, который одолжил мне Дез. Грейси, всю дорогу шагавшая рядом, сказала мне, как они называются, но я уже забыла. Еще мне удалось найти пару кусков плавника, несколько керамических черепков, ручку старой фарфоровой куклы и кучу мусора. Но морских стеклышек не попалось…

Остальные «Русалки» шли в кофейню, я же собиралась к Дезу. Хотела как следует отскоблить кухню и шезлонги. К тому же я еще не закончила разбирать горы одежды в постирочной. Еще нужно было пробежаться по магазинам и узнать, как там Мэгги. До меня только что дошла интересная сплетня о том, что вчера вечером она ходила в гости к Доновану.

Когда мы добрались до мостков, Грейси обернулась и послала морю воздушный поцелуй. А увидев, что я за ней наблюдаю, пояснила:

– Это Бену; он сейчас в море. Мы всегда так делаем.

– Как мило! Ты, должно быть, очень по нему скучаешь!

– Конечно! И Джунипер тоже. И он по нам скучает, я уверена. Но это хорошая, надежная работа. Много плюшек. Неплохие деньги. Нам грех жаловаться! У других и такого нет.

Мостки скрипели под нашими ногами. Я улыбнулась.

– Можешь спокойно жаловаться мне. Я умею слушать.

– Я заметила. Большое тебе спасибо!

Вскоре впереди показался дом Деза. Я машинально глянула на окна чердака: не горит ли там свет, не порхают ли странные бабочки. Ничего не увидела, но знала, что бабочка с белым крылом где-то рядом. Я ее слышала.

Сразу вспомнился Александр, пусть теперь я и знала, что бабочка – не он.

С последней встречи с Эстрель я не могла отделаться от ее голоса, произносившего в голове: «Если, если, если». Что, если бы в ночь, когда Александр погиб, я открыла ему и согласилась поехать с ним? Может, тогда машина сбила бы нас обоих?

Если бы…

Я вздохнула.

Меня все еще мучило чувство вины, что тогда я спряталась от него, но постепенно оно стихало – уже не так сильно сжимало мне сердце. Я твердо решила не давать воли сожалениям; думать о том, как хорошо нам было вместе, какой он был добрый и как заразительно смеялся.

То, что бабочка оказалась не Александром, по-прежнему сбивало меня с толку. Я ведь была так в этом уверена! Может, это моя бабушка Банни? Решила помочь мне выбраться из зоны комфорта? Она всегда считала, что меня слишком опекают, и спорила из-за этого с мамой. Конечно, она умерла давным-давно, больше десяти лет назад… Но раз я уже начала верить в невозможное, почему бы не рассмотреть и такой вариант?

Я решила, что спрошу обо всем у Эстрель, когда в следующий раз ее увижу. Посмотрим, ответит она или снова таинственным образом исчезнет.

Мы дошли до конца мостков, и Грейси улыбнулась.