В краю несметного блаженства

Полумиллионная толпа начала рассасываться и расходиться по разным сторонам, так как цель их – непосредственно помощь с вторжением в Министерство Культуры и демонстрация своей народной силы – была выполнена. Остальное дело было за малым количеством людей, за теми, кто оказывал передовое влияние на штурм. Расчистить здание от вооружённых противников, в случае чего взять в заложники министерских клерков, а затем ждать переговоров с Правительством и Председателем, предсказывая их самостоятельную отставку – вот какова была их дальнейшая цель. Не выйдут на переговоры, струсят? – тогда придётся снова организовывать штурм, но уже иного министерства (власти уже продемонстрировали свою полную невозможность противостоять массам – чего бояться?) или вовсе Здания Правительства.

Стрельба в здании прекратилась, не успело пройти и получаса. Одна сторона, по всей видимости, перестреляла вторую сторону, но кто именно и кого именно?.. Вот они, выходят к колоннам, занимают ступеньки, дюжины бравых ребят, некоторые из них –надзорщики и военные, и у каждого на лице розовый отпечаток нестерпимой радости. Выходят с оружием наперевес. Кто-то от возбуждения даже прицелился в небо и выстрелил два раза, чтобы оно не хмурилось и открыло своё ярко-синее вечернее градиентное нутро. Его обругали, потрепав по шее и пообещав забрать ствол.

Выделялся на фоне ребят некто постарше, без оружия и без того самого розового отпечатка на лице, но при этом с отпечатком загадочности и пугающим отторжением в серых глазах. Он не был ни сотрудником Надзора, ни представителем военного формирования, одет был в тёмно-зелёный незастёгнутый пиджак и чёрную упругую водолазку под ним. Недлинные волосы на голове – уже седые, и аккуратная, но густая белая борода. Тем не менее, несмотря на простой внешний вид, он пользовался серьёзным авторитетом и потому был окружён людьми, которые закрывали его своими телами и в целом не позволяли ему достаточно сильно открываться на публику.

– Ну что вы! – буркнул он актёрским звучным голосом, когда «телохранители» настолько перестарались с защитой, что чуть не отдавили ему ногу. – Дайте мне уже пройти! Я должен выступить с речью, никто по мне палить не будет.

– Разумеется, мистер Крауди, проходите, – ответили ему с удовольствием. – Чего вы сразу не сказали?

– Лучше бы нашли для меня звуковое оборудование. Вы все залы прошарили? Не может такого быть, просто не может! Как же эти клерки из Министерства Культуры проводили собрания, устраивали шоу – кто кого перекричит?

– Несут, несут! – донеслось сзади, и мистеру Крауди наконец предоставили большой микрофон на стойке, провода от кого тянулись в самую глубь здания.

– Большое спасибо. Стоп, а звук куда распространяться будет? – озадачился он, поправив волосы.

– Сэр, мы подключили этот микрофон к устройству речевого оповещения, что находилось в комнате безопасности. Вас услышит вся округа. Динамики у них – по всей территории.

– Всё, не время бесполезно трясти языком, пора обратиться к людям с выступлением.

Мистер Крауди вытянулся во весь рост, приблизил ко рту микрофон, вышел из окружения «телохранителей», чем ещё больше выделился на фоне общей массы, взглянул на новостной вертокоптер, по-прежнему паривший в небе, вздохнул, набрался свежего воздуха, нажал кнопку на микрофоне и начал говорить с гордостью, после того как провёл небольшую проверку звука:

– Уважаемые граждане! Дорогие друзья! Сегодня нас всех объединила одна большая проблема, и мы все вместе, в единодушном народном порыве, с этой проблемой справились. Штурм Министерства Культуры – это, как ни печально, ещё не выигранная война. Мы осадили улей тех, под чьим контролем неделю назад была проведена сатанинская и разрушительная кинопремьера, которая раздробила нас и попыталась ослабить. Мы до сих пор не знаем, по какой причине государство плюнуло нам в лицо, по какой причине оно всадило нож в нашу спину, ибо оно предпочитает отмалчиваться и сидеть якобы не при делах. Но мы не позволим продолжать это делать! Однако открывать рот государству уже поздно: штурмом Министерства Культуры был запущен необратимый процесс смены власти на ту, что не будет бросать граждан на произвол судьбы, издеваться над ними и создавать острые социальные конфликты! Вы согласны со мной, люди? Вы согласны со мной?

– Да! – послышалось со всех сторон.

– Вы согласны с тем, что человеконенавистническое Правительство должно быть сметено с нашего пути?

– Да! Да! Да! Должно!

– И вы готовы сражаться за то, чтобы установить новое, миролюбивое Правительство? Установить светлую власть?

– Да! Да!