В краю золотого руна

Эта церковь относится к числу древнейших культовых сооружений на территории Абхазии. Она чрезвычайно проста по форме, отсутствует даже алтарная абсида. Два боковых портика, построенных одновременно с церковью, несимметричны. Северный отодвинут в глубину и имеет вход спереди, южный выдвинут вперед до линии основного фасада, вход расположен сбоку, с юга. Церковь сложена из крупных отесанных блоков неодинаковых размеров. Камни установлены неправильно и плохо подогнаны друг к другу. Щели между ними местами заполнены плоской галькой. Кладка скреплена известковым раствором со значительной примесью мелкого и крупного морского песка.

К концу X века, по данным русских летописей, относится установление связей между Киевской Русью и Абхазией. Позднее Гагра становится одним из звеньев, связывающих Абхазию, Грузию и Тьмутараканское княжество Киевской Руси. В начале XIV века здесь находилась генуэзская торговая фактория.

Гагрская крепость (рисунок Н. Г. Чернецова)

Известный турецкий путешественник Эвлия Челеби, побывавший на Кавказе в 1641 году, называет Гагру гаванью «Какур» и к числу ее достопримечательностей относит многочисленные сады, раскинувшиеся вдоль берега моря. В Какуре, отмечает Челеби, проживает одно из абхазских племен— горные чанды, насчитывающие вместе с соседями около 15 тысяч человек[46].

В литературе встречаются и другие названия Гагры, например, турецкое Баладаг — «высокая гора», персидское Дербент — «железные двери», венецианское Контези — «гавань» и т. д.

Многие века Гагрское ущелье играло роль своеобразных ворот из Северного Кавказа в Закавказье. В зависимости от того, кто владел этими воротами, определялась и судьба племен, населявших Северо-Западный Кавказ. Недаром путешественник Дюбуа де Монперэ сравнивал Гагрское ущелье с Фермопильским проходом.

Как известно, в Сухуми русские войска вступили в 1810 году, однако Гагра оставалась еще почти 20 лет вне сферы русского влияния. Абхазский владетельный князь Михаил Чачба, чтобы прекратить вторжение воинственных убыхских и джигитских племен, несколько раз обращался к русскому правительству с просьбой закрыть Гагрский проход и ввести в Гагру гарнизон, но сделать это удалось лишь в 1830 году.

Русские войска перестроили старинную крепость согласно новым требованиям фортификации. К крепости пристроили бастионы, а в заново сложенной стене сделали бойницы для пушек и ружей. Церковь была использована под пороховой склад и кордегардию. На ее крыше росло несколько больших деревьев, в тени которых укрывались часовые.

Гагра была тогда далеко не тем живописным курортным уголком, каким мы знаем ее сейчас. Она пользовалась дурной славой. Непроходимые болота опоясывали ее; лихорадка, свирепствовавшая там, уносила по нескольку жизней в день. Особенно доставалось русским солдатам. В течение трех лет (с 1830 по 1833 год) из батальна численностью 650 человек уцелело только сто. Солдаты русского гарнизона вынуждены были сидеть, почти не выходя, в крепости — каменном мешке, накалявшемся южным солнцем, и погибать от цинги и лихорадки. Служивший в Гагре в 5-м Черноморском батальоне писатель-декабрист А. А. Бестужев-Марлинский в своих «Письмах из Гагр» называет это место «гробом для русского гарнизона». «Есть на берегу Черного моря, в Абхазии, впадина между огромных гор, — писал он. — Туда не залетает ветер; жар там от раскаленных скал нестерпим, и, к довершению удовольствий, ручей пересыхает и обращается в зловонную лужу. В этом ущелье построена крепостишка, в которую враги бьют со всех сторон в окошки, где лихорадка свирепствует до того, что полтора комплекта в год умирает из гарнизона… Там стоит 5-й Черноморский батальон, который не иначе может сообщаться с другими местами, как морем, и, не имея пяди земли для выгонов, круглый год питается гнилью солонины. Одним словом, имя Гагры однозначаще со смертным приговором…»[47].

В 1835 году по стратегическим соображениям русское командование на Кавказе проложило широкую дорогу от Гагры до Пицунды. Через год Гагру посетил русский император Николай I. Он приказал начать против горских народностей Северо-Западного Кавказа, отстаивающих свою независимость, истребительную войну.

Горцы постоянно вторгались в ущелье реки Жоэквара, где стоял царский гарнизон. Тогда по приказу генерала Муравьева лес, покрывавший склоны ущелья, в котором прятались горцы, был вырублен, а на перевале воздвигнута в 1841 году сторожевая башня из камня-голыша. В строительстве этой башни, известной в краеведческой литературе под названием «башня Бестужева-Марлинского»[48], принимал участие близкий друг и секундант А. С. Пушкина, командир Текинского батальона подполковник Данзас, в то время служивший в Гагрской крепости. Ныне от этой башни уцелела южная и частично восточная и западная части.