В кругах литературоведов. Мемуарные очерки

Передо мной статья выдающегося литературоведа современности Вадима Эразмовича Вацуро «Русская идиллия в эпоху романтизма» – первая, просто первая работа на эту тему. Она начинается словами «Тема, обозначенная в заглавии настоящей статьи, не является совершенно новой. К ней уже обращались…» и т. д. Вот какими словами характеризуют свою новизну настоящие ученые! Вы можете себе представить, чтобы Лихачев, Жирмунский, Алексеев сами определяли новизну и актуальность своих работ? А ныне действующее положение требует, чтобы автор не просто определил свою новизну и «обозначил свое место в решении проблемы», а еще по полочкам ее разложил: вот это у меня впервые получено, это усовершенствовано, это получило дальнейшее развитие…

Я не настолько наивен, чтобы не понимать, из чего такие требования проистекают. Чиновники, назначенные командовать учеными, настолько невежественны, что сами отличить актуальную тему от неактуальной НЕ СПОСОБНЫ. Образования не хватает, чтобы отделить новое от тривиального. Вот они и перекладывают это на авторов, надеясь разжиться готовым результатом.

А чего стоит схоластическое разделение «объекта» и «предмета» диссертаций! Помните, как Мюллер объяснял Айсману: «Действия и поступки – это одно и то же»? Объект и предмет исследования – это одно и то же. Не я открыл эту истину. Ее подтвердит любой толковый словарь. Например, Ожегова: объект – «предмет, на который направлено действие». Уловили? Объект – это и есть предмет. А что такое предмет? «То, на что направлено какое-нибудь действие». Не удовлетворены? Откройте словарь Ушакова: «объект – предмет, то внешнее, на что направлена деятельность человека».

Авторы действующей инструкции, заявляющие, что предмет – это часть объекта, претендуют на командование уже не наукой, а языком: вкладывают в слова то значение, которого эти слова не имеют. Меня спросят: зачем присматриваться к этим деталям? А затем, чтобы понять, откуда у них ноги растут. Ни один ученый в процессе исследовательской работы не задается вопросами: а какой у меня объект? а какой у меня предмет? Не авторам и не читателям научных работ это нужно, а безголовым контролерам.

Игнорируется специфика отдельных наук, в частности наук гуманитарных. Требования указывать практическое значение полученных результатов необходимы, если речь идет о работах технических, сельскохозяйственных, медицинских, но не применимы к философским, филологическим, историческим. Оказавшись в безвыходном положении (требование инструкции – закон!), несчастные соискатели в диссертациях о Цицероне и Шаламове, Сервантесе и Губермане уныло пишут одно и то же: материалы, дескать, могут быть использованы в спецкурсах, спецсеминарах, внеклассной работе… Вы видите, что одни и те же слова кочуют из диссертации в диссертацию независимо от ее содержания? Вы понимаете, что они в этом случае теряют всякий смысл?

Идем дальше. Инструкция, действующая на Украине, требует составления списка использованных ДЖЕРЕЛ. Джерело – это источник. Изучением природы источников занимается специальная наука – источниковедение. В диссертации об «Анне Карениной» источник – это текст романа Толстого, а работы других исследователей об «Анне Карениной» следует озаглавить «Список использованной литературы». Смешивать источники и использованную литературу может только круглый невежда. Попробуйте убедить в этом наших перепуганных ученых секретарей Советов! Им вынь да положь джерела.

И наконец, главное. Требования к научной работе не должны напоминать устав строевой службы. Отказаться от них совсем нельзя: поскольку исполнителям разных работ присуждается одна и та же степень, должно быть и некое единство предъявляемых к ним требований. Но исходить следует из того, что перед нами изложение результатов творческого, исследовательского процесса. Ни одна инструкция не может предусмотреть всего их многообразия. Поэтому ее формулировки должны носить преимущественно рекомендательный характер. И сам диссертант, и в особенности Советы должны обладать узаконенным правом отступать от тех или иных рекомендаций, если это диктуется спецификой данной науки или данной исследовательской задачи.

Изложение общей методики и основных методов исследования, на которые предписано отводить вторую главу, нужно не во всех диссертациях, а лишь в тех, где эти методы в чем-то необычны, обновлены, являются результатом творческой работы автора. И уж конечно, смехотворно указывать, сколько процентов общего объема работы отводится на ту или иную главу.

Должен признать, что, когда в начале 90-х появился украинский ВАК, требования к диссертациям не были столь узколобы и не так впечатляли своим невежеством, как это произошло позднее. Лет десять я особых препятствий в своей деятельности не ощущал. Выпускал одного аспиранта за другим, все они исправно получали степени, а за барской любовью я никогда не гонялся.