В Линкольнвуде гаснет свет

Хлоя поцеловала его глубоко и страстно, обвив руками и зарыв пальцы в его волосы. Они были грубыми от засохшего пота, но девушку это больше не волновало. Если бы она могла, то забралась бы внутрь его.

В какой-то момент им пришлось оторваться друг от друга, чтобы вдохнуть воздуха.

— Точно не опаздываешь? — спросил Джош.

Хлоя кивнула. Теперь она успокоилась. Ни теннис, ни все остальное ее больше не тревожило. Ведь что бы ни случилось, ей не придется разбираться с этим в одиночестве.

Макс

Макс сидел на полу в гостиной судьи Дистефано. После дюжины попыток он наконец понял, под каким углом кидать мячик Руби, чтобы он отпрыгнул от стены под лестницей и улетел по коридору на кухню.

Такса сидела рядом в ожидании броска. Макс несколько раз делал обманчивые движения, отчего такса нетерпеливо дергалась. А потом бросил. Мячик исчез за углом, и собака, позвякивая ошейником, побежала за ним.

— Так этот ЭМИ, — спросил судья со своего мягкого кресла, — фигурировал в сюжете компьютерной игры?

— Да.

— Но ты думаешь, что это произошло в реальности?

— Ну, это звучит правдоподобно. Правда ведь?

— Это действительно кое-что объясняет, — признал судья.

— Только не понимаю, почему работает машина того мужика?

— Наверно, потому что она старая и стартер у нее не электрический. Автомобили в наши дни — это компьютеры на колесах, понимаешь? Но не старые… Что твои родители думают об этой теории? Для них звучит правдоподобно?

— Я не знаю, — ответил Макс, наблюдая, как Руби рысцой возвращается в комнату и кладет перед ним мячик. — Я рассказал папе, но он ничего такого не сказал.

Макс потянулся за мячиком, но такса тут же снова схватила его зубами. Он взялся за игрушку двумя пальцами, и они стали перетягивать ее туда-сюда.

— Что же, если это окажется правдой… — Морщинки вокруг глаз судьи углубились, когда он, нахмурившись, задумался. — Для некоторых людей это будет настоящим испытанием. У меня, например, есть проблема со здоровьем, которую мне нужно решить.

— Если нужно посидеть с Руби, или выгуливать ее, или отвести к ветеринару — неважно… Дайте знать, — предложил Макс. — Можете даже не платить. Я сделаю за бесплатно.

— Буду знать, парень. Спасибо. Скорее всего, даже воспользуюсь твоим предложением. — Судья смотрел, как Макс и Руби перетягивают мячик. — Почему у тебя нет собаки?

— У папы аллергия.

— Да? Не повезло ему.

— Не повезло мне.

— Тоже верно.

В дверь постучали. Такса бросила мяч и, тявкая, побежала ко входу.

Макс собрался подняться:

— Я открою.

— Сиди! Сиди. — Судья махнул ему рукой и встал с кресла. — Мне полезно упражняться.

Макс сделал так, как ему велели. Судья прошаркал мимо и скрылся за углом.

— Руби! Успокойся! — проворчал старик.

Сквозь собачий лай Макс услышал, как с деревянным скрипом открывается дверь.

— Добрый день, красавица!

— Приветик, судья. — Мама Джордана. Голос у нее был уставший. Или она выпила? — Хотите прийти к нам на ужин? Мы снова всех приглашаем.

Макс поморщился. Снова?

— Знаешь, я очень занятой человек, — улыбнулся судья. — Но ради тебя отменю пару встреч. Что мне принести?

— Вы милашка. Приносите только улыбку. Если, конечно, вам нравится морской окунь. Эдди только что целую гору принес из магазина. Придется все зажарить, иначе испортится.

— Магазин снова открылся?

— Нет. Но Эдди кое-кого знает.

— Сказочно. Я обожаю окуня.

— Супер! Заходите до заката. Как и вчера. Увидимся!

Дверь закрыла. Секунду спустя судья и Руби появились в гостиной. Макс засунул мячик под бедро, и такса прыгнула ему на коленки, пытаясь достать игрушку.

— У наших соседей очередной пикник.

— Я слышал. — Макс покачал головой, в то время как Руби пыталась подлезть ему под ногу. — Надеюсь, родители не заставят меня идти.

— Почему ты не хочешь идти? Потому что Джордан — балбес?

— Отчасти. Еще потому, что там, кроме взрослых, не с кем разговаривать. А самое главное…

Макс швырнул мяч в коридор. Такса рванула за ним.

— Я просто терпеть не могу рыбу.

Судья уселся обратно в кресло:

— Тогда не ходи. Сейчас и так все плохо. В такое время не нужно заставлять себя есть рыбу.

Дэн

Совершенно обессилев от стресса и низкого уровня сахара, Дэн решил вылечить себя хорошим обедом: подогрел в сковородке теперь уже разморозившееся буррито и хорошенько полил его ананасовой сальсой.

Конечно, он предпочел бы героически поголодать и отдать еду детям. Но дети были привередливые и множество раз провозглашали свою нелюбовь к ананасовой сальсе. К тому же он не знал, где они, черт возьми, шатались.

Дэн думал сходить на поиски, но ему не хотелось оставлять Джен одну надолго — вдруг она пойдет искать алкоголь, который он спрятал в подвале в походном кофре Хлои? К тому же после двух прогулок вверх и вниз по холму его ноги сводило так сильно, что он вряд ли бы смог вернуться домой. Пока буррито разогревалось, Дэн массажировал мышцы и раздумывал над стоящими перед ним острыми вопросами.

Как мне сказать Марти, что им нужно уехать?

Или в качестве альтернативы:

Как мне объяснить Джен, почему я разрешаю им остаться?