В Линкольнвуде гаснет свет

— Да, он правда хорошо пошел. — Вдруг у Марти расширились глаза. — Чувак! Я только сейчас понял — ты же был там с самого начала! Литературный курс… С Антонией Студиш… Я же придумал Вика Страйкера буквально на ее парах! — Марти усмехнулся, качая головой. — Боже, как она его ненавидела.

— А… да… — Дэн вспомнил ту весну десятки лет назад, когда все казалось возможным, кроме, может, мысли о том, что труд Марти будет оцениваться в миллионы. — Твой вкус в литературе противоречил ее художественным пристрастиям.

— Мягко говоря, блин.

Дэн рассмеялся:

— Боже мой! Помнишь пенис-пушку?

Марти чуть не завизжал от радости:

— Да! Пенис-пушка!

— О чем ты вообще думал?

— Чувак, да это же гениально! Киборг-убийца с пушкой вместо члена. Типа, подумай — ты робот, нафиг тебе член? Но если ты убийца… тебе точно нужна пушка. И место, куда ее засунуть. Так почему бы не себе в штаны?

— Ты прав. Логично. Очень логичные рассуждения. — Дэна накрыла волна ностальгии. — Ох, блин… лучше всего я помню — прямо очень ярко, — как ты сидишь в общаге после пар, в одной руке огромный бонг…

— Лонг Бонг Сильвер! Обожал его…

— …в другой — твой рассказ про робота-убийцу, и ты читаешь комментарии Антонии вслух, она написала что-то вроде…

— Я помню! Точная цитата: «Метафора с пенисом-пушкой слишком очевидная».

— А ты такой, типа: «Это не метафора! Это просто пенис-пушка!»

Оба затряслись от смеха.

— Ох, блин… — простонал Дэн, когда снова смог говорить. — Где она сейчас, как думаешь?

— Кто, Антония Студиш? Признанный критиками автор «Тычинки»? Самого… — Марти выпятил нижнюю губу и заговорил низким голосом, специально растягивая слова, — жгучего, наполненного аллегорией произведения о сексуальных нравах Викторской эпохи. Чувак, я тебе стопроцентно скажу…

— Викторианской.

— Чего?

— Правильно: Викторианской эпохи.

— Да? — Марти пожал плечами. — Видишь, каждый день узнаешь что-то новое. Так вот, я тебе стопроцентно скажу, где она сейчас. Или была пару лет назад. Помощник профессора в Оберлине. «Тычинка» вышла из печати. Как и второй ее роман, который успеха не имел. Третий она не стала писать или, по крайней мере, никогда его не издала…

— Подожди, ты поддерживаешь с ней связь?

— Чур меня! Просто гуглю ее из ненависти, когда не хватает вдохновения. — Марти покачал головой. — Мне просто хочется, чтобы она знала, как все обернулось в жизни наивного пацана, которого она поливала дерьмом. Ты же знаешь, у меня четыре с минусом по ее предмету?

— Серьезно?

— Да! Она говорила такая «Всем четыре с плюсом! Кроме тебя, скотина!»

Марти уставился в бокал, глаза его потемнели. Дэн решил не упоминать свою пятерку, всплывшую в его памяти, — символ дороги, которой он не пошел.

— Мне просто хочется, чтобы она знала, — повторил Марти.

— Ты думаешь, она не знает?

— Конечно же нет. Не поверю, что она смотрит Си-би-эс. — Затем он снова просветлел: — А ты чем занимаешься? Все еще пишешь?

— О, нет… Не в том же смысле. Я юрист по ценным бумагам.

— Как эти типы на Уолл-стрит?

— Да.

— И как тебе?

— Честно? Отстой.

— О, мне жаль. — Марти выглядел искренне погрустневшим.

— Да ладно, это не твоя вина. И не все у меня в жизни отстой. Жена и дети замечательные.

— Да? Сколько детей?

— Двое. Девочка и мальчик. Тринадцать лет и десять.

— Круто!

— Да. Они замечательные. А у тебя есть семья?

— Детей нет. Жены две. В смысле, не одновременно. Слушай, вопрос: вы на работе имеете дела с чуваками из хедж-фондов?

— Постоянно.

— И как они? Какого сорта люди типа?

— Мудаки.

Марти кивнул:

— Круто! Слушай, могу я тебя пораспрашивать на эту тему как-нибудь? Хочу предложить сериал в этой сфере.

— Разве такое уже не снимали?

— Может быть. Но не на Си-би-эс. И он необязательно должен быть про хедж-фонды. Просто что-то из этой сферы. Попытаюсь продавить съемки в Нью-Йорке. Жена хочет туда переехать, так что я думаю… ну…

— Круто! Да! Звони в любое время! Буду рад помочь.

По пути домой Дэн никак не мог выкинуть из головы этот разговор и тот факт, что Марти не только выглядел богатым и счастливым — его сериал смотрели миллионы зрителей по всему миру. Мысль, которая на протяжении веков запускала творческий импульс, пришла в голову и Дэну:

Если даже он может…

Через неделю после встречи Дэн прочитал две из трех купленных книг по сценарному мастерству и каждый день просыпался в пять утра, чтобы два часа до завтрака заниматься писательством. Когда в конце лета Марти наконец-то пригласил его поужинать и позадавать вопросы о своем новом шоу, которое Марти окрестил «Денежные дядьки», Дэн написал уже половину второго черновика под названием «Закон и порядок: Спецотдел».

Марти его поддержал в каком-то смысле.

— Первый сценарий всегда отстой, — сказал он. — И не пиши больше для чужих сериалов. Закончи этот и создай что-нибудь свое.

— Типа, пилотный эпизод? — Да. Он тоже будет отстой, но пилоты веселее читать. Итак! Расскажи мне свою любимую историю о мудаках с Уолл-стрит!