В моих глазах – твоя погибель!

Береста занялась сразу. Еще минута – и огонь дотянется до лужицы керосина. Ромашов выскочил на крыльцо и поспешно зашагал к калитке. Он уже закрыл ее за собой, когда у доме глухо ухнуло.

Оглянулся. За окнами плясало пламя, но заметят его, конечно, не сразу, а когда заметят, тушить пожар будет уже поздно.

Он шел уже другой дорогой, ничуть не удивляясь, что легко ориентируется в незнакомом городе. Все лучше удавалось управиться с теми сведениями, которые передала ему гадалка. Но вместо живительной бодрости он чувствовал усталость. Тигр как бы постарел… Нужно было отдохнуть, выспаться, но где?

Вспомнились слова Алевтины о том, что можно в местной газете прочитать объявления о сдаче жилья внаем. Однако оба киоска «Союзпечати», которые встретились ему по пути, оказались закрыты. Какая-то женщина сказала, что ему бы лучше добраться до главпочтамта, который находится на углу улиц Калинина и Карла Маркса: там-то киоск «Союзпечати» обязательно будет работать.

Ромашов продолжал идти по заснеженной улице, сначала спустился в овраг, потом поднялся по крутому склону и вдруг заметил слева от себя двухэтажный домик с табличкой: «Редакция газеты “Тихоокеанская звезда”».

Да ведь здесь работала Женя… Какой все-таки полезной оказалась встреча с этой опойкой Алевтиной!

Он зашел в приемную редактора и спросил секретаршу, не знает ли она, куда переехала работать Женя… – чуть не назвал ее Егоровой, но вовремя спохватился! – Женя Васильева.

– А вам зачем? – спросила секретарша. – Вы кто?

– Я паспортист, – брякнул Ромашов первое, что пришло на ум. – И добавил, вспомнив, как шел утром по Вокзальной мимо ЖЭКа: – Из… из ЖЭКа номер пять. Это на Вокзальной. Васильева уехала, не сообщив нового адреса, а у нас проверка.

Секретарша начала было ворчать, но Ромашов взглянул на нее повнимательней – и она, испуганно моргая, пошла звать на помощь редактора. Тот, поеживаясь под пристальным взглядом Ромашова, сообщил, что Евгения Васильева уехала в город Совгавань и работает там в газете «Советская звезда».

Ромашов вежливо попрощался и отправился на Главпочтамт. Это оказалось красивое старинное здание с зеленым причудливым куполом. Ромашов зашел, купил в киоске «Тихоокеанскую звезду», подсев к столику, закапанному чернилами, просмотрел объявления на четвертой странице. Одно привлекло его внимание. На улице Фрунзе, дом 93, сдавалась комната.

Название этой улицы Ромашов помнил: именно туда он рванул, когда показалось, что Тамара Морозова может его заметить или принять его мысленный посыл. Судя по номеру, дом на Фрунзе был почти напротив дома Тамары, но отделен, как помнил Ромашов, дворами. Отлично… Это было очень удобно. А что милиция почти напротив, так это даже забавно! И не надо будет далеко ходить, чтобы поставить отметку в паспорте.

А впрочем… если всё пойдет, как нарисовала его фантазия, обостренная изощренным воображением китайской гадалки, можно и не спешить в милицию. Собственно, дело-то недолгое… и на этой съемной квартире он тоже не задержится, так что светиться в отделении незачем.

Он вышел на улицу, купил в ларьке два пирога с кетой и рисом, показавшимися его изголодавшемуся желудку вкусными до помутнения в глазах, потом купил еще два, заел все это комком снега, взятым с газона, там, где почище (хотя по сравнению с таежным снегом вкус у здешнего показался каким-то пыльным), и пошел было к улице Фрунзе, икать свое новое жилье, как вдруг мысль ударила в голову, да такая, что Ромашов невольно расхохотался.

Это была блестящая мысль!

Он вернулся на главпочтамт и встал в очередь к окошку с табличкой: «Прием телеграмм».

Хабаровск, 1960 год

– Да нет, нет, нет! Этого не может быть, не может! Это какая-то жуткая ошибка! Мишка не мог этого сделать! Не мог!

– Жень, ты погоди. Ты потише, ладно? Успокойся. Вот, на, попей водички. И тише, тише. Мы все выясним. Во всем разберемся.