В море, на суше и выше...

А, отклонившись, поведал окружающим, как в незапамятные времена в ряды офицеров флота был призван гражданин, который по прошествии некоторого времени, облачившись в парадную форму старшего лейтенанта, совершил попытку самоубийства. Его спасли, а в ходе последующего расследования выяснилось, что в результате возмутительнейшей халатности, допущенной специалистами ВВК из запаса призвали личность мужского пола... с отсутствующим половым членом.

И вот тут-то слушатель Командного факультета парторг и отличник major Zaozersky, дидактически подняв указательный палец правой руки и многозначительно сведя глаза к кончику носа произнес свою, ставшую исторической, фразу:

— Офицер не может быть не укомплектован!

А на требование объяснений, легко и непринужденно объяснил, что упомянутый персонаж, живя-поживая в статусе гражданского лица, был вполне самодостаточной личностью, но с переходом в статус офицерский столкнулся с внутренним конфликтом огромной разрушительной силы, результатом которого и явилась попытка суицида.

Калининградский эпизод

«И если очень повезет, тебя дорога приведет опять — на Океанский Флот!»

(из лихой военно-морской песни)

  Долгий пролог со Щелкунчиком

Офицеры, заканчивающие Командно-Медицинское Отделение Академии, освежали свои связи и заручались поддержкой флотских авторитетов, наивно веря в то, что «по-правильному» после Тихоокеанского и Северного Флота посылают продолжать делать карьеру на Балтику или Черноморский флот, а служившие в «теплых» местах после факультета будут в свою очередь пахать в удаленных флотских районах ради звезд на погонах и «славы, осененной знаменами», как говорил генерал де Голль.

Финальным аккордом беспечного двухлетнего существования вдали от суровых реалий «войскового звена» должна была стать командно-штабная стажировка на Балтике. На служебное совещание кафедры, посвященное итогам учебного года были приглашены и офицеры, заканчивающие свое обучение.

В краткой речи, носившей характер почти отеческого напутствия, седовласый начальник кафедры в звании генерала предостерег слушателей от каких-либо эксцессов при следовании на стажировку и во время ее, а затем, надувшись и одновременно сморщившись, страдальчески поведал офицерам о том, как некий подполковник позапрошлого выпуска «позволил себе явиться к поезду выпивши» (можно поаплодировать деликатности генеральской формулировки, представив себе того невесть-кем-ведомого подполковника), чем наложил пятно на безупречную репутацию славной кафедры и этим же пятном замарал высокое имя выпускника КМО ВМФ etc.

Вслед за генеральским «спичем» вниманию присутствующих был представлен руководитель предстоящей стажировки — статный сорокатрехлетний кафедральный Щелкунчик — склонный к интригам белокурый преподаватель, с собачьим прикусом и пучками безобразных колосьев под носом, лишь привлекающих чужое внимание к растущим как попало передним зубам.

Затем на минуту приподняли старшего группы — очень перспективного слушателя — немолодого полнотелого майора, с гладким лицом чеканного профиля, украшенного иконостасом многочисленных наград за выслугу лет и какие-то округлые юбилеи. Пригладив грибоедовский кок, венчающий его редеющую уставную шевелюру, тот со всей партийно-политической ответственностью кратко заверил аудиторию, что, говоря сегодняшним языком, все, типа того... будет в ажуре...

Провожать бойцов в далекую Неметчину кроме нескольких жен прибыл и руководитель стажировки, который порадовал отъезжающих известием, что решил добираться к месту командировки на личной автомашине «ГАЗ-21», пожелал счастливого пути и пообещал встретить всех на перроне знаменитого крытого кенигсбергского Bahnhof'a.

И скорый поезд, лязгнув своими тамбурными площадками, отвалил от Варшавского вокзала, сопровождаемый раскатами какой-то бравурной музыки.

Основная часть. Дети лейтенанта Шмидта

Все было впереди,

все еще только должно было случиться...

После того, как стол одного из занимаемых слушателями купе был сервирован всякой домашней вкуснятиной, из раздувшегося портфеля предводителя этой короткой экспедиции, начали как по волшебству самостоятельно выскакивать одна за другой бутылки — всем предстояло отметить день его рождения!!! И понеслось...

Вскоре для большинства участников торжества события, происходящие вокруг них, потеряли стройность и последовательность, предметы вокруг — осязаемость, а собственные поступки и поступки окружающих — всякую осмысленность и, как ловко заметил кто-то: «Распалась связь времен» ...