В мужской гарем? За что?!

– Этот подойдёт? – вклинился Айвин, выходя вперёд и протягивая здоровенный тесак.

– Откуда?!.. – изумился Сюдун, с опаской отступив на шаг.

– Подумал, мало ли, пригодится. – Айвин пожал плечами.

– Мне очень хочется спросить, где ты его прятал, но лучше я промолчу. – Антон взял нож двумя пальцами и помыл под струями фонтана. Отдышавшийся и пришедший в себя гарем подтянулся, окружил, с благоговением наблюдая, как Антон вспарывает первое брюшко.

– Простите, меня сейчас стошнит. – Петри позеленел, надул щёки и резко склонился над пустым ведром.

– Твою мать! – рявкнул Антон. – Сюдун, тащи ещё одно ведро! Неженки шаг назад, так у нас никакой тары не хватит.

Пятеро наложников, смущаясь, отошли, остальные продолжали упрямо смотреть, хотя, судя по их бледным лицам, многие видели процесс разделки рыбы впервые.

– Эх, помню, с батей пойдём на речку, наловим рыбки, да как наварим ушицы. Да над костром, да с полешком, да с рюмкой водочки… – приговаривал Антон, ловко сбрасывая внутренности в ведро, испорченное Петри. – А потом с гитаркой, под звёздами…

– Скучаешь? – глухо спросил Игар.

– Скучаю, – вздохнул Антон, тщательно вымывая руки в фонтане. Сюдун схватился за сердце, Баюн прикрыл глаза ладонью, бормоча, что благолепная Шапсут сдерёт с них шкуру за порчу казённого имущества.

– Я тоже скучаю. – Игар присел на бортик фонтана. – Мы на берегу моря жили, тоже с отцом рыбачили. Правда, ловили в основном ежей морских, мидий собирали по берегу. Лодки у нас не было, слишком дорого.

– А ты как сюда попал? – Рич подошёл и сел рядом. Раньше его не интересовали особо чужие истории, но с каждым днём оставаться сторонним наблюдателем было всё сложнее. Разные, непохожие друг на друга, открытые и по-детски доверчивые – поначалу Рич относился к наложникам снисходительно и посматривал сверху-вниз. Но постепенно границы размывались, накрашенные глаза, томные взгляды и разноцветные ткани больше не цепляли, а за яркой внешностью открывались обычные, в целом, мужчины.

– Как-как, семья продала, – спокойно улыбнулся Игар. – Была одна девушка из нашей деревни, говорила, что любит, обещала жениться. А как время пришло, её семья сказала, что платить за меня выкуп не будет, не стою я десяти баранов и трёх ковров. Через полгода она взяла мужа из другой деревни, а меня отец с матерью на рынок отвели – прокормить не на что, а свободных женщин, которые захотели бы меня взять, в деревне не осталось.

– И ты спокойно пошёл? Мог же сбежать!

– А куда? Денег нет, на работу свободных мужчин редко берут. Да и родителям деньги нужны были, у меня сестрёнка маленькая, ей надо собирать, чтобы жизнь нормально смогла устроить. Я не сопротивлялся, обрадовался даже. А уж когда сюда попал, вообще думал, что счастье улыбнулось. Владычица благосклонна была, вниманием отмечала, к себе несколько раз звала. Только вот не сложилось.

– Посмотреть бы на эту вашу Владычицу хоть одним глазком, – пропыхтел Антон, взял карпа, положил на бортик и хрустом распластал, придавив ладонями рёбра. – Что ж там за краса неземная.

– Слушай, – Рич придвинулся к Игару, – а как вы тут без секса обходитесь? Ну, вас же давно никто не вызывал, и с другими нельзя.

– Никак, – тонко вздохнул вновь подошедший Петри. Он всё ещё был бледно-зелёным, но упрямо смотрел на рыбу. – Страдаем, чахнем, погибаем.

– А как же: правая рука – лучшая подружка? – Антон прищурился.

– Рука? – ахнул Петри. – За избавление от семени, которое может подарить стране наследников, жестоко карают! Оно принадлежит только Владычице!

– Что, серьёзно? Вот прямо ни разу? Ни даже вот столечко? – сдвинул большой и указательный пальцы Антон. Переглянулся с Ричем, и оба одновременно подумали, что за прошедшее время успели нарушить закон на пару десятков казней. Или что тут у них для такого проступка придумано.

– Никогда, – твёрдо ответил Игар. – Хуже только поддаться на уговоры стражниц и лечь с ними.

– А что, и такое бывало? – заинтересовался Рич.

– Бывало. Полгода назад был у нас Дэрк, славный парень. Только громкий слишком. Всё кричал, что сбежит, не будет жить по правилам, и Владычица наша ему не указ. Благолепная Шапсут терпела, думаю, видела в нём что-то, нам недоступное. А он возьми да спутайся со стражницей внутренних покоев.

– И что? – даже Антон отвлёкся от натирания карпов солью.

– Да ничего. Его продали в другой гарем, её – отправили на галеры.

Рич невольно вздрогнул. Подумалось: чем тогда рисковала Кесса, заговорив с ним? И как он мог её подставить невинным, по сути, поцелуем? По спине пробежал противный холодок, свернулся в желудке. Нет, Кесса, конечно, та ещё стерва, и жизнь ему сломала здорово, но галеры… Это как-то слишком.

– Так, народ! – Антон встряхнулся. – Мне нужен груз. Петри, тащи сундучок с бусиками.

– Зачем? – насторожился Петри, прижав ладони к груди.

– Груз, говорю, нужен. Надо рыбу прижать, чтобы сок дала.

– В рыбе нет сока, – важно заявил эльф, имя которого ни Антон, ни Рич так до сих пор и не смогли нормально выговорить.

– Вот груз положу, увидишь, какой в них сок, – подмигнул Антон. – Петри, ты ещё здесь? Тащи сундучок, говорю!