В мужской гарем? За что?!

– Тебя никто с нами не тащил. – Рич нервно прислушался к шагам в одном из коридоров и вдруг резко зажал Петри рот. Не обращая внимание на приглушённое мычание, зло зыркнул и переглянулся с Игаром. Тот сделал большие глаза, мотнул головой, спрашивая: «Что делать будем?». Рич выгляну из-за угла, хищно улыбнулся и шепнул одними губами:

– Ждите здесь, я сейчас.

Крадучись, он беззвучно пошёл вперёд. Сердце грохотало, впрыскивая адреналин в вены, азарт накрыл с головой, даже руки стали подрагивать от нетерпения. Притаившись, Рич перевёл дух, прикрыл глаза, прислушиваясь к диалогу в двух шагах от себя.

– И всё-таки пока рано просить Владычицу, – говорил сухой, властный голос. – Они ещё не готовы, и власть Алгана слишком велика, чтобы попытаться его свалить.

– Разве гадалка не сказала, что грядут перемены? – этот голос Рич узнал бы из тысячи. Аж в глазах потемнело, стоило представить насмешливый ярко-голубой взгляд.

– Мы не можем полагаться на видения и предсказания, – бросил первый голос. – Сегодня я посмотрю на них и решу, как быть дальше. А пока жди. От себя могу обещать лишь одно: Владычица услышит тебя и твою просьбу. Нам надо увеличивать флот, а не сокращать.

– Думаете, будет война?

– Этого нельзя исключать. Слишком много знаков, которые всё сложнее игнорировать. Постарайся собрать вокруг всех, искренне преданных Владычице. Боюсь, что скоро нам понадобятся все силы.

– Как прикажете, благолепная.

Обладательница первого голоса ушла – Рич слышал её удаляющиеся шаги. А вторая стояла рядом, явно задумавшись, и нюх улавливал запах кожаных доспехов, согретых теплом тела, слабый – пота, и почти незаметный – яблок. Сейчас, – подумал Рич, перетекая из-за угла и резко обнимая стоявшую перед ним девушку.

– Вот ты и попалась, Кесса.

Она среагировала мгновенно: ударила затылком, заломила руки и прижала к стене.

– Какого?.. – прохрипел Рич, прижимая ладонь к лицу. Кровь хлынула из носа, заливаясь в рот. – Больно!

– Ты что здесь делаешь? – прошипела Кесса, сильнее надавливая на руку. Рич приглушённо охнул и процедил:

– Надеюсь, ты знаешь, что причинение вреда наложникам Владычицы строго карается?

– Надо же, а ты быстро освоился. – Кесса нехотя отпустила его. Рич обернулся, сплюнул и зло посмотрел на неё. Вздохнув, Кесса протянула неизвестно откуда взявшийся платок.

– Уж явно не благодаря тебе, – угрюмо сказал Рич, запрокидывая голову. – Вот вызовут меня завтра к Владычице, что я ей скажу?

– Во-первых, не вызовут. Во-вторых, синяков не будет, это просто ушиб, – пожала плечами Кесса, рассматривая его наряд и останавливаясь на ошейнике. – Вижу, успехом ты не пользуешься.

– Тут им никто не пользуется. – Кровь наконец остановилась. Рич стёр её и вернул платок, который Кесса забрала, держа двумя пальцами. – Но ты должна быть собой довольна. Неплохо на нас заработала?

– Неплохо, – не стала скрывать она. – И заработаю ещё, когда куплю ещё один корабль.

– Тебе всё мало, работорговщица? Ты вообще понимаешь, на что обрекаешь мужчин?

– На сытую довольную жизнь? – насмешливо спросила Кесса, склонив голову набок.

Рич любил женщин. Да, не уважал, но никогда не опускался до оскорблений и уж тем более не поднимал руку, считая это худшим, что может сделать мужчина. Но сейчас, глядя на Кессу, его так и подмывало её придушить. Он даже представил, как смыкает руки на её белой шее, как выпячиваются её глаза, как она хрипит, пытаясь убрать его руки…

Он резко шагнул, Кесса тут же отступила, упираясь в стену – видимо, наказание за порчу казённого имущества Владычицы было суровым, а ведь Рич сказал наобум. Холодно улыбнувшись, он прижался щекой к её щеке и зашептал:

– Почему же ты сама не хочешь такой сытой довольной жизни, а? Почему никто из вас не живёт в гареме? Может, потому что вы понимаете, что рабство – это билет в один конец?

Её ладони легли на его грудь, пробежались по ней, и вдруг резко надавили, отталкивая от себя.

– Потому что вы другого не достойны. Власть? Ха! Ты вообще себя видел? Все мысли мужчин за пределами Саледтина сосредоточены на одном: размер своего хозяйства. С каким наслаждением вы меряетесь им, доказывая, кто лучший самец! – Она наступала, Рич пятился, пока за спиной не почувствовал холодный камен. – Хочешь сказать, в вашем мире не так? В Салетдине женщине не нужно никому ничего доказывать. Она может добиться высокого звания, потому что умна, а не потому что приглянулась начальнику. Не думай, Рич, я прекрасно знаю, как живут в твоём мире!

Кесса говорила тихо, с едва сдерживаемой злостью, так эмоционально, что Рич невольно залюбовался. Такая экспрессия на дороге не валяется.

– Тебе бы в актрисы, – вырвалось невольно.

– Что?! – сощурив глаза, Кесса схватила его за шею и легонько встряхнула. – Я говорю то, что думаю. Всегда. Притворство и обман – удел мужчин.

– Да ладно? – насмешливо спросил Рич, аккуратно убирая её руку. – То есть ты меня привезла сюда, сразу сказав правду?

– В твоём мире правда слишком дорогая монета, – проворчала Кесса, отводя глаза.