В мужской гарем? За что?!

С его возвращением в гареме возобновилась подготовка к празднику, который обещала почтить своим вниманием Владычица. Пребывая в обалделом восторге, наложники предлагали развлечения, от песен и танцев до декларирования поэм – с этим предложением выступил эльф. Его поддержали, хоть и без энтузиазма: мало кто знал стихи, способные усладить слух Владычицы. Но эльф с неожиданным высокомерием сообщил, что он берёт на себя и выбор произведения, и чтение. Петри сколотил группу танцоров с вуалями и, сбившись с ними в кучку в углу двора, тонким голосом спорил о музыке. Айвин и Игар решили спеть, голоса у обоих были достаточно приятными, чтобы не посрамиться. Рич, поняв, что не сможет отсидеться в стороне, собирался прочесть отрывок из «Ромео и Джульетты»: может, удастся уговорить Петри выступить в роли Джульетты. Антон загадочно улыбнулся и сказал, что ему потребуются несколько кирпичей и пара крепких бутылок.

– Ломать буду, – сказал он. – Голыми руками.

Айвин и Игар с уважением посмотрели на него, остальные округлили глаза в благоговейном ужасе.

– Осталось решить, как и где будем готовить павлина, – сказал Рич.

– Убьём прямо здесь? – с дрожью спросил Петри.

– Других вариантов у нас нет, – вздохнул Антон. – Да не ссы, я ему шею сверну, не пятьдесят же ножевых наносить.

– Пятьдесят ножевых?..

– Тогда это точно будет криминал. – Рич попытался сохранить серьёзное лицо, но уголки губ всё равно подрагивали.

– Я могу отнести тушку к повару, – вдруг сказал Баюн. – Он терпеть не может Алгана, если расскажу всё, наверняка поможет.

– А это уже план! – одобрительно кивнул Антон. – Опахало только сделать останется. И пусть эта сволота только пикнуть посмеет!

Сюдун вернулся взмыленный, вспотевший, но очень довольный собой. До сих пор не мог поверить, что благолепная Шапсут не только согласилась на встречу, но и приказала немедленно привести наложников прямо в её покои!

– Кажется, скоро запахнет жареным. – Антон улыбнулся, подмигнул Ричу и поправил пояс. – Пойдём спасать человечество, капитан Америка!

Рич ответил улыбкой, а ещё вдруг подумалось: что, если это его путь к свободе? Ведь за спасение Салетдина Владычица может наградить его, или такое бывает только в сказках?..

Когда они подошли к покоям, из них как раз вышла Кесса. Заметив их, остановилась, быстро посмотрела на Рича и отвела глаза.

– Дождись меня, – шепнул он, проходя мимо. – В саду.

В покоях благолепной Шапсут было прохладно и сумрачно. Повсюду стояли чащи с ароматной водой, благовонные палочки дымились, тонкими струйками вился дым, поднимаясь к потолку. Сама Шапсут, вопреки ожиданиям, не лежала, развалившись на подушках, а стояла у распахнутого настежь балкона, заложив руки за спину. Дождавшись, когда Сюдун выйдет, она медленно повернулась и цепко посмотрела на склонивших головы наложников.

– Откуда у вас это? – резко спросила Шапсут, раскрывая ладонь и показывая смятый в комок лист.

– Из покоев Алгана, благолепная, – сказал Рич, выпрямляясь. Только сейчас понял, что придётся рассказать ей всё: и о похищении павлина, и о планах на его жизнь. Но в данный момент это не имело никакого значения. Антон молча протянул ей остальные письма, которые Шапсут буквально вырвала из его рук. В отличие он него, она читала быстро, глаза так и порхали по бумаге, а выражение лица оставалось совершенно бесстрастным. Закончив, Шапсут взмахнула рукой на подушки, безмолвно приказывая сесть, а сама принялась расхаживать по покоям, то сжимая, то разжимая письма.

– Кто-то ещё знает? – сухо спросила она наконец.

– Нет, – твёрдо ответил Антон. Хотел добавить, что рад служить Владычице, но решил, что это лишнее.

– Почему ты сначала пришёл ко мне, а не рассказал напрямую Владычице? – Шапсут остановилась перед ними, но смотрела только на Антона. Рич с тоской подумал, что мысль о подарке за раскрытие заговора можно отбросить, для всех он лишь безымянный наложник. А ещё подумал, что Антон поступил очень верно, ведь теперь может обрести поддержку от всемогущей благолепной Шапсут. Но это лишь в случае, если она сама не поддерживает Алгана. Об этом они как-то не подумали…

– Месть – это блюдо, которое подают холодным, благолепная, – спокойно ответил Антон. – Владычица, да простит меня благолепная, мудра, но вспыльчива. А этот… – он скрипнул зубами и сжал кулак, – этот червь заслуживает долгих мук, а не снесённой в порыве гнева головы. Это было бы слишком просто.

– А ты умён, – протянула Шапсут, и теперь в её глазах было гораздо больше интереса. – И что бы ты предложил?

– Скоро в гареме состоится праздник, благолепная. Если бы решение о судьбе Алгана было на мне, я бы сперва сполна насладился его унижением, а потом на глазах всего гарема низложил и отправил в темницу. Уверен, – он усмехнулся, – у вас есть умелые палачи, которые могут долго и тщательно вытаскивать информацию.

– Раньше я была против того, чтобы брать в наш гарем иномирян, но Сиенна, в этот раз, видимо оказалась права. – Шапсут склонила голову набок и вдруг резко спросила: – Ты любишь её?