В начале было Слово, а в конце будет цифра

От осторожных попыток модернизации христианства некоторые деятели искусства и литературы на Западе стали переходить к полной ревизии некоторых, казалось бы, неоспоримых истин (можно сказать, догматов) христианства. Белое в христианстве и библейской истории стало выдаваться за черное, а черное за белое. Каин, первый убийца в истории человечества, оказывается, имел веские основания для того, чтобы поднять руку на своего брата Авеля и лишить его жизни. Так, мы видим попытку реабилитации первого убийцы в поэме английского поэта Байрона, «Каин».

А Иуда стал представляться литераторами и людьми искусства как самый «настоящий» апостол, который верой и правдой служил Христу и который как верный Его слуга передал Сына Божия в руки первосвященников. Ведь крестная смерть Христа была, мол, неизбежна, без нее не было бы искупительной жертвы и спасения человечества. А Иуда взял на себя самую неприятную и «грязную» миссию. Не потому, что он был сребролюбив и коварен, а потому, что он исполнял волю Христа. Мол, Иуда своим послушанием и смирением превзошел всех других учеников Спасителя, даже Петра и любимого ученика Иоанна.

Один из наиболее ярких писателей Западной Европы, предпринявших попытку реабилитации, – Анатоль Франс. В сборнике «Сад Эпикура» он допустил, что Иуда погубил свою душу ради спасения мира. Попытки реабилитировать Искариота осуществляли немецкий драматург Карл Вейзер в книге «Иисус», шведский писатель Тод Гердберг в книге «Иуда», Нильс Рунеберг в произведении «Христос и Иуда».

В России к осмыслению образа и личности Иуды в разное время подходили Сергей Соловьев в эссе «К легенде об Иуде-предателе», Николай Голованов (драма в стихах «Искариот»), Алексей Ремизов («О Иуде, принце Искариотском»), Леонид Андреев (рассказ «Иуда Искариот»), Максимилиан Волошин (лекция «Пути Эроса», «Евангелие от Иуды»).

Вот образчик адвокатской защиты Иуды поэтом Максимилианом Волошиным (из лекции «Пути Эроса», 1907): «Рядом с жертвой Христа – подвиг Иуды. В этом указание и великий символ. Христос – Эрос, Иуда – материя. Иуда – охранитель и собиратель. Но он становится высшим среди двенадцати, самым мощным, самым посвященным из апостолов. Божественный Агнец должен быть заклан на алтаре рукою жреца, и рука эта должна быть чиста и тверда. „Один из вас предаст Меня“, – это не упрек, а вопрос: кто из вас примет на себя бремя заклания? И каждый из апостолов робко спрашивает: „Не я ли, Господи?“

Тогда Христос обмакивает хлеб в соль, что обозначает передачу Своей силы, и дает Иуде. Иуда выходит из собрания апостолов, приняв на себя подвиг высшей жертвы и высшего смирения. Вся гордость, мудрость и мощь законов, образующих и живящих материю, в лице Иуды принимает на себя великую жертву унижения, смирения и позора, ибо подвиг Иуды – в его позоре и поругании. Иуда должен предать Христа, чтобы Христос мог умереть и воскреснуть». Затем Волошин пишет в том же духе еще стихотворение «Иуда апостол» (1919).

Художественная литература и революция (1)

Многие литературоведы и внимательные читатели художественной литературы обратили внимание на то, что если художественное произведение и европейских, и российских писателей было не о любви (понимаемой преимущественно в извращенном смысле слова), то тогда наверняка его автор занимался «бичеванием» существующих в обществе порядков. Может быть, писатели действительно переживают за своих собратьев и сограждан, действительно хотят помочь ближнему и даже дальнему. В таких книгах часто звучит мотив революции. Конечно, есть писатели, которые это искренне переживают, но тем, кто организовал «цех литературных работников», такие донкихоты не нужны. Вот что по этому поводу думает архимандрит Рафаил (Карелин): «Обычно говорят, что эта интеллигенция боролась против таких негативных явлений, как рабство, крепостное право (возможность распоряжаться человеком как вещью) и так далее. Но боролась почему? Потому, что только таким образом можно было увлечь народ. Надо сказать, что если интеллигенция периода Ренессанса увлекалась оккультизмом в виде астрологии, герметизма, то интеллигенция нового времени сблизилась с явно антихристианскими и „демоническими“ организациями. Два величайших писателя Европы, Уильям Шекспир и Иоганн Вольфганг Гёте, принадлежали к ордену розенкрейцеров»[208].

В России таких писателей-масонов было также предостаточно. Они считали себя учениками и младшими последователями таких «гениев», как Шекспир и Гёте. И укреплять национальный дух и православную веру в их планы никак не входило. А гипнотическое влияние того же Гёте на русских поэтов начала XIX века уже исследовано многими историками литературы[209].