В начале пути

Год прошел быстро. Наташа училась без троек и даже как будто с удовольствием. Если сестра заставляла заниматься, она подкладывала под учебник художественную литературу и переключалась, когда её оставляли в покое. Позже она призналась, что так приучилась читать. Но мама в Питере исходила нетерпением – скорее назад, ведь «площадь в Ленинграде»! Еще и питерская сестричка добавила: в Питере танцуют босанову! Уехала девушка на каникулы и в Пермь больше не вернулась. Дальше училась 13 лет. Первый год − брала сумку, «уходила на занятия» и возвращалась в обычное время. Приехавший в гости родственник, сам учитель математики, заметил Вере, что дочь её не учится. Выдержав спокойно бурю негодования и криков мамаши, он припер девочку к стенке, и она вынуждена была признаться, что гуляет днем по городу. Мама, в полном горе, заставила её восстановиться в институте. Для этого Наташа села в машину и поехала в Москву. В министерстве уже все разошлись по домам. В кабинете сидел один среднего возраста мужчина и что-то писал. Спросил, какие проблемы. Поинтересовался, хочется ли учиться. Выяснил, что совсем не хочется, но очень нужно маме. Подписал бумаги. Спросил, есть ли где переночевать. Ночевку в машине не одобрил. Пригласил домой. Познакомил с женой. Накормили. И только тут она поняла, что все время общалась с министром. Выспавшись, утром отбыла в Питер.

Восстанавливаться пришлось неоднократно. Закончив с грехом пополам институт и получив диплом, никогда не работала по специальности. Попробовав решить задачки по химии, заданные сыну, получила двойку и никогда больше попыток помочь не повторяла. Ни сын, ни внук дальше школы учиться не стали, несмотря на её уговоры. Всё же девушка с высшим образованием – это не просто так! Почти все рабочее время прошло на Ленфильме. Дослужилась до директора картины.

Наташа вышла замуж за молодого человека, который сообщил, что его мама – врач, папа – директор фабрики, дом – полная чаша. После свадьбы выяснилось, что папа заведует складом и никогда с ними не жил, у него своя семья. Он, кстати, не замедлил нанести визит и предложил невестке интим, а в благодарность обещал достать мебельный гарнитур за её, разумеется, деньги. Мама – санитарка в больнице. Вскоре муж ввязался в какую-то авантюру, получил 8 лет, сел и с Наташей, к её удовольствию, развелся. Они с сыном и Верой остались втроем. Иван умер через полтора года после операции. Все это время о них у родственников не было ни слуха, ни духа.

В очередной командировке Аня, остановившаяся у блокадных друзей мужа, решила навестить родню. В старом доме на Лахтинской их не оказалось. Дверь открыла бывшая мать–одиночка, узнала посетительницу и выдала новый Наташин адрес. Она, наконец, стала законной владелицей комнаты. Смущаясь, сообщила, что сын окончил институт, поступил в аспирантуру и пишет диссертацию. И такое счастье было на лице, что посетительница от души поверила в справедливость судьбы.

Новая квартира родственников была далеко от центра, на Гражданке. Войдя в комнату, племянница увидела тетку на кровати. Лицо её было бледным, «как полотно железной дороги» (тоже ходовое тогда выражение). Обменявшись «любезностями» и расцеловавшись, доктор пощупала теткин живот и поняла, что вопросы задавать бесполезно. Все пространство брюшной полости было занято бугристой опухолевой массой. Происхождение её уже не имело значения. Познакомилась с Наташиным сыном и отбыла. Гена, случившийся тут же, позвонил и посетовал, что забыл пригласить сестру в гости тоже в новую квартиру. Ему её дали по случаю туберкулеза легких, рядом с химическим заводом, источавшим непрерывно ядовитое темно-желтое облако. Весь этот район располагался на болоте, через которое местами проложили мостки. Новая семья представлена была женой и дочкой. Это было последнее свидание с Верой. Она умерла через 3 месяца.

Затем общение с Наташей снова прекратилось, теперь уже лет на 40.

На Урал зачастил Гена. Он жил с новой семьей, лечил туберкулез. Много работал, чтобы была побольше пенсия. Прооперировали грыжу. Как-то позвонил сиплым голосом. На вопрос, что случилось, ответил, что диагноз поставить не могут, и вообще всем наплевать. Эту особенность питерской медицины кузина знала по себе, поэтому распорядилась немедленно приехать в Пермь. В клинике, где работала всю жизнь, у Гены обнаружили рак щитовидной железы с громадным метастазом в легкое. Он был отправлен домой в Ленинград, где в онкодиспансере всё подтвердили, и лечить уже не стали. Через 3 месяца не стало и его. Следом ушел Володя. Остались две двоюродные сестрички с сыновьями. Родные сестры Веры тоже погибли от онкологии.

В 87-летнем возрасте Аня решила прокатиться теперь уже в Санкт-Петербург, где в свое время работала 3 года, повидать родных, которые переехали туда из других мест, и познакомить с ними сына с невесткой и внучку. Когда она вошла в квартиру родственницы, где решили собраться, навстречу ей вышла Наташа с криком:

– Сестричка моя любимая! Мы с Таней тебя так искали, у нас же теперь никого не осталось!