В немилости у природы. Роман-хроника времен развитого социализма с кругосветным путешествием

Во время приготовлений к этому маленькому походу Магеллану впервые изменяют самые характерные для него качества: осмотрительность и дальновидность… На крохотном островке Мактан, расположенном напротив Себу, правит раджа Силапулапу… выказывающий непокорство… Магеллан требует, чтобы правитель Мактана признал… покровительство Испании… Правитель надменно отвечает отказом, у Магеллана, представляющего могущество Испании, остается лишь один аргумент — оружие…

В ту ночь на пятницу 26 апреля 1521 года, когда Магеллан и шестьдесят его воинов сели в шлюпки, чтобы переплыть узкий пролив, по уверению туземцев, на крыше одной из хижин сидела диковинная, неведомая черная птица, похожая на ворона… Но разве может человек, предпринявший самое дерзновенное в мире плавание отказаться от стычки с голым царьком и жалкими его приспешниками из-за того, что неподалеку каркает какой-то ворон?

По роковой случайности этот царек находит, однако, надежного союзника в своеобразных очертаниях взморья. Из-за плотной гряды коралловых рифов шлюпки не могут приблизиться к берегу; таким образом, испанцы уже с самого начала лишаются наиболее впечатляющего средства: смертоносного огня мушкетов и аркебуз, гром которых обычно заставляет туземцев обращаться в паническое бегство. Необдуманно лишив себя этого прикрытия, шестьдесят тяжеловооруженных воинов… бросаются в воду с Магелланом во главе… По бедра в воде проходят они немалое расстояние до берега, где, неистово крича, завывая и размахивая щитами, их дожидается целое полчище туземцев. Тут противники сталкиваются. Наиболее достоверным из всех описаний боя, по-видимому, является описание Пигафетты:

«…Островитяне всё громче вопили и, прыгая из стороны в сторону, дабы увернуться от наших выстрелов, под прикрытием щитов придвигались всё ближе, забрасывая нас стрелами, дротиками, закаленными в огне деревянными копьями, камнями и комьями грязи, так что мы с трудом от них оборонялись… Заметив, что туловища наши защищены, но ноги не прикрыты броней, они стали целиться в ноги. Отравленная стрела вонзилась в правую ногу адмирала… Тем временем почти все наши люди обратились в беспорядочное бегство, так что около адмирала осталось не более семи или восьми человек… Туземцы толпой ринулись на него, и один из них саблей ранил его в левую ногу, так что он упал навзничь. В тот же миг островитяне набросились на него и стали колоть копьями… Так умертвили они наше зерцало, свет наш, утешение наше и верного нашего предводителя»…

Никто не знает, что сделали дикари с трупом Магеллана, на волю какой стихии — огня, воды, земли или всеразрушающего воздуха — предали они его бренное тело. Ни одного свидетельства нам не осталось, утрачена его могила, таинственно потерялся в неизвестности след человека, который отвоевал у бескрайнего океана, омывающего земной шар, его последнюю тайну.

Стефан Цвейг, «Магеллан»