В немилости у природы. Роман-хроника времен развитого социализма с кругосветным путешествием

В этом месте напряженную тишину прервали аплодисменты, инициированные Иваном Николаевичем: «Научная школа нашего предприятия получает мировое признание!» Арон продолжил свой тост: «Доктор Саймон выражает в своем письме готовность сотрудничать с русскими учеными и просит передать доктору Уварову пожелания успехов в работе, что я с удовольствием делаю и прошу всех присоединиться ко мне». Арон подошел с бокалом вина, и мы чокнулись. Он сказал, что гордится моими успехами, а для всех громко добавил: «Я написал доктору Саймону письмо с благодарностью за объективную оценку вклада наших ученых и предложил называть новый метод кодированием по Уварову-Саймону». Все снова зааплодировали, а я удостоился сразу двух нежных поцелуев в левую и правую щеки от Аделины и Наташи и двух воздушных поцелуев от Кати и Алисы, после чего попросил дать мне слово, как говорится, алаверды… Свой короткий тост я записал в дневнике дословно, вот он:

«Иван Николаевич сказал, что научная школа нашего института получает мировое признание, но давайте зададимся вопросом: чья это заслуга? Отвечаю на него совершенно определенно — наша научная школа создана Ароном Моисеевичем Кацеленбойгеном, точка! Сегодняшние виновники торжества, с блеском защитившие докторские диссертации, Генеральный директор нашего предприятия, ваш покорный слуга и многие другие являются его прямыми учениками и, надеюсь, продолжателями его научных традиций. Если добавить к научным достижениям Арона Моисеевича его блестящие способности тамады, то нельзя не признать, дорогие друзья, что нам с вами в жизни повезло работать, переживать неудачи и праздновать свои достижения вместе с этим выдающимся человеком… Но, как говорили классики, за спиной каждого великого мужчины стоит не менее великая женщина. Поэтому поднимаю тост за… жену Арона Моисеевича — красавицу Наталью Ивановну!»

Мой спич был принят с большим энтузиазмом, а у Наташи, как мне показалось, даже увлажнились глаза.

— Хотел бы сказать о тебе много больше, но, боюсь, меня неправильно поймут, — сказал я Наташе.

— Ты сказал очень хорошо об Ароне — спасибо. Не все понимают, кто тот великан, на чьих плечах они стоят.

— Я знаю, кто не дает согнуться этим плечам.

— Брось, Игорь, не преувеличивай мою роль. Несгибаемый стержень заложен в Арона природой…

— Почему он не рассказал мне о письме Саймона?

— Он хотел сделать тебе сюрприз — чтобы эта новость не была обыденной, а прозвучала в какой-то торжественной обстановке, чтобы все о ней знали. Судя по реакции, это ему удалось сполна — даже Иван Николаевич был приятно удивлен…

— Иван Николаевич узнал о содержании письма раньше Арона Моисеевича, — вдруг вмешалась в разговор Аделина.

— Откуда ты это знаешь?

— Знаю — неважно откуда… Не думаешь ли ты, что письмо из Америки доставляют в нашей благословенной стране прямо адресату?

— Думаю, что такое письмо сначала читают там, где положено… Но при чем здесь Ваня?

— Копии подобных писем присылают ему оттуда, «откуда положено», для согласования окончательного решения: передавать оригинал адресату или принять другие меры — например, арестовать этого самого адресата…

— Могла бы предупредить меня…

— Не могла, не знала содержания письма, но знала, что принятое решение ничем не грозит вам с Ароном Моисеевичем, — иначе, конечно, предупредила бы…

— «Иначе» — это как? За что в данном случае можно, например, арестовать адресата, как ты говоришь.

— Есть чекистская поговорка: «Был бы человек, а статья найдется». Тебя, Игорь Алексеевич, можно было бы при необходимости запросто упечь, например, за сотрудничество с ЦРУ, агентом которого нетрудно «назначить» доктора Саймона. Код Уварова-Саймона — это же не просто доказательство подобного сотрудничества, но и признание такового, если не самооговор… Разглашение государственных секретов под видом научных публикаций — тоже неплохо звучит. Правы чекисты — «статья найдется».

— Наслушалась ты, Аделина Григорьевна, ужасов от нашего общего друга Иосифа Михайловича. Не надо преувеличивать…

— Конечно, преувеличивать не надо, но по сути Аделина права, — подключилась к разговору Наташа. — Меня, честно говоря, эта переписка с Америкой тоже напрягает…