В немилости у природы. Роман-хроника времен развитого социализма с кругосветным путешествием

Заехав домой и выслушав все вполне обоснованные старческие жалобы и претензии сэра Томаса, я немедленно связался с Ильей Яковлевичем и сообщил ему, что согласно имеющимся агентурным сведениям к нам прибыл финансовый ревизор из Москвы. Разъяснил нашу позицию по вопросу расходования средств, попросил срочно привести в порядок соответствующую документацию и принять ревизора по высшему разряду. «Да, еще одно, Илья Яковлевич: обязательно покажите ревизору, как только он появится, нашу доску почета. Пусть видит, какие ученые, специалисты и передовики производства у нас работают — это вы можете сделать как никто другой», — сказал я в конце разговора. На доске имеется мой портрет: если Тамара Павловна упадет в обморок, то пусть рядом будет Илья Яковлевич. Люблю работать с коммунистами — они в отличие от беспартийных, которым на всё наплевать, хотя бы боятся исключения из партии и поэтому исполняют распоряжения начальства неукоснительно. Потом я позвонил Галине Александровне и попросил пригласить ко мне в кабинет начальника планово-финансового отдела через час. Дальше события с Тамарой Павловной развивались точно по разработанному мной сценарию. Уже на следующий день Илья Яковлевич доложил, что ревизор оказался женского пола — проверяющую даму зовут Ириной Анатольевной, она из финансово-контрольной службы Министерства обороны и имеет воинское звание подполковника. Судя по его рассказу, опытная подполковница у нашей доски почета в обморок не упала: «Ирина Анатольевна весьма заинтересовалась вами, Игорь Алексеевич, расспрашивала о вас, даже полюбопытствовала, женаты ли вы. Не хотите ли лично встретиться с ней?» Я ответил, что если Ирина Анатольевна того пожелает, то, конечно, милости просим… и попросил Илью Яковлевича ежедневно докладывать мне о ходе проверки. На протяжении недели я отслеживал ревизорскую деятельность и убедился: милейшая подполковница попалась на удочку и делает всё необходимое для оправдания наших так называемых «нецелевых расходов». В финале позвонил Илья Яковлевич: «Ирина Анатольевна закончила работу, материалы будут отправлены спецпочтой, а результаты будут сообщены нам через десять дней. Ирина Анатольевна удовлетворена уровнем сотрудничества наших служб. Ее срочно отзывают в Москву, она уезжает прямо сейчас и просит передать вам благодарность за теплый прием и помощь в работе». Я попросил передать ей трубку…

— Здравствуйте, Тамара… простите, Ирина Анатольевна. Какова ваша общая оценка работы нашего планово-финансового отдела?

— Здравствуйте, Виктор… простите, Игорь Алексеевич. В целом производит хорошее впечатление, вся документация ведется строго по инструкциям. Ряд замечаний я сделала в рабочем порядке. Думаю, что мое руководство согласится с положительной оценкой.

— Не сомневаюсь, что после вашего квалифицированного заключения вопрос о нецелевом использовании средств заказчика будет снят. Спасибо вам… Если нужна наша помощь в приобретении билета в двухместном купе, мы сделаем всё необходимое…

— Спасибо, Игорь Алексеевич… за внимание. Обратно я лечу самолетом… Илья Яковлевич проводит меня до аэропорта.

— Да, так-то оно лучше — и быстрее, и без необходимости общения с назойливыми попутчиками… Счастливого полета.

Вот таким образом решил я первую свою задачу на посту Генерального директора — снял с Ивана Николаевича тяжелое обвинение в нецелевом использовании госсредств. Конечно, для старшего лейтенанта запаса, каковым был я, лестно переспать с подполковником, но приписывать эту ничем не заслуженную честь только себе было бы чрезмерным тщеславием. И тем не менее, может быть, и неосознанно, но я помог Ивану Николаевичу, а цель, как известно, оправдывает средства…

Вторую задачу — забрать разработку «Тритона» у Артура и возвратить ее Арону — я тоже решил быстро. Приказ об этом был сформулирован максимально деликатно, чтобы не задеть самолюбие Артура: «Возложить обязанности по промышленной доводке и модификации изделия „Тритон“ на отдел, возглавляемый д. т. н. А. М. Кацеленбойгеном». Никаких упоминаний о провалах отдела к. т. н. А. О. Ланового в приказе не было. Ни Арон, ни Артур не возражали, хотя и не проявили восторга по этому поводу. Для Артура «Тритон» был обузой, но он связывал эту разработку с утверждением своей докторской диссертации. «Тритон» был детищем Арона, но «возвращение блудного сына» налагало на его отдел дополнительную немалую нагрузку.

Эти две акции, кажется, были последними моими достижениями в том году. Под новый год одновременно пришли две вести из Москвы — одна хорошая, а другая чрезвычайно скверная: Высшая аттестационная комиссия при Совмине СССР присвоила ученую степень доктора технических наук Лановому Артуру Олеговичу; Высшая аттестационная комиссия при Совмине СССР отклонила диссертацию Гуревича Валерия Семеновича как не удовлетворяющую требованиям к работам на соискание ученой степени доктора технических наук.

Глава 13. Гвадалквивир