В объятьях зверя (СИ)

На несколько секунд сознание Елены словно отключилось, и что произошло, она смогла осознать не сразу. В виски мгновенно ударила кровь, и тело, по всей видимости, сработало быстрее, чем сознание: словно под воздействием условного рефлекса, Елена, почувствовав, как от страха, накатившего внезапной волной, в груди стало не хватать воздуха, выставила ладони вперед, возвращая расстояние и своеобразный барьер между ней и Энзо, и отстранилась. Все произошло настолько сильно и резко, что итальянец не смог сопротивляться и сделал неловкий шаг назад. Сердце в груди бешено заколотилось, и на протяжении нескольких секунд они с Еленой, не говоря ни слова, смотрели друг в другу глаза, испуганные, смущенные, в какой-то момент абсолютно потерявшие чувство реальности. Это были лишь какие-то мгновения, но течение этих секунд им обоим казалось невыносимо долгим.

— Энзо… — выдохнула Елена.

Она хотела бы сказать ему что-то, но в горло словно залили расплавленное олово, а сухой язык будто сросся с нёбом, и Елена больше не смогла произнести ничего, кроме этого имени, тихого, еще оставшегося на губах, но сейчас, в ночной тишине, казавшегося громче крика.

— Елена, я…

Голос Энзо дрожал, и, глядя в его горевшие огнем карие глаза, Елена видела, что сейчас он боялся сделать даже полшага в ее сторону, чтобы не причинить вреда: он стоял, совершенно не двигаясь, лишь жадно вглядываясь в ее черты, пытаясь по ее взгляду, мимике, движениям понять, что ее могло обидеть или напугать.

— Энзо, не надо, — превозмогая невыносимое жжение в горле, чувствуя, как глаза застилает пелена слез, одними губами прошептала Елена.

— Прости, — Энзо отчаянно пытался подобрать слова, но это выходило из рук вон плохо. — Я не хотел обидеть тебя чем-то, и…

Эти, казалось бы, совершенно обычные слова, стали самым настоящим электротоком, который снова прошел сквозь тело Елены. Она лишь мотала головой и силилась как-то все объяснить Энзо, но мысли окончательно спутались и превратились в голове в настоящий ураган, из которого выделялось лишь одно слово, набатом бившее в ушах: нет. Нет, нет, нет. Так не должно быть.

— Энзо, пожалуйста, не нужно, — просила Елена.

— Прости меня, — уже тише вновь смущенно повторил Сент-Джон. — Я, видимо, очень сильно поторопил события.

— Дело не в этом, — Елена вновь мотнула головой, больно, почти до крови кусая губы. — Ты ничего не торопил, потому что… Энзо, ты замечательный, — выдохнула она. — Я знаю, сейчас это оправдание звучит, как в дешевых мелодрамах. Но ты, правда, стал очень близким мне за это время.

Секунда за секундой Елена чувствовала, как озноб в теле сменяется жаром, и с каждым мгновением смотреть в глаза Энзо было все труднее. В ее словах не было лжи: ей действительно становилось мерзко от осознания всей ситуации, которая и вправду напоминала бульварный роман. Когда это произошло? Почему Елена не увидела, что Энзо перешел границу дружбы и, быть может, надеется на что-то большее? Почему не остановила это? Сейчас, понимая, как далеко на самом деле зашло дело, осознавая, что она упустила, винить в этом ей оставалось лишь себя.

— Но я не смогу быть с тобой. Я не готова сейчас к отношениям.

— Елена, послушай, — попробовал успокоить ее Энзо. — Если ты сейчас не готова, я пойму. Мы могли бы…

— Я люблю другого, Энзо.

Эти слова сорвались с губ Елены уже не едва различимым шепотом, а твердым, уже не дрожащим голосом, не оставляя никакой надежды на то, что когда-нибудь они действительно смогут говорит о себе «мы», навсегда оставляя их по разные стороны баррикад. О том, в чем сейчас Елена призналась, не скрывая ничего, предельно откровенно и уверенно, она никогда бы не сказала даже самому близкому человеку. Это было самой сокровенной ее тайной, которую она навсегда хотела скрыть в своей души, научиться жить с ней. Но сейчас говорила, быть может, даже не она — кричала ее душа, разбивая вдребезги последние попытки Елены убедить себя в том, что она сможет справиться с этим. И сейчас слова эти были, наверное, самыми искренними, самыми горячими, самыми чистыми.

Энзо замер на мгновение, не сводя взгляд с Елены.

— Вы… С Деймоном?.. — прошептал он.

Как, наверное, смешно это было: Энзо говорил так, словно других мужчин, кроме Деймона, в окружении Елены не было. Энзо сам не знал, почему в этот момент ему в голову пришел только этот вариант и почему он озвучил его. Энзо никогда не думал об этом: Деймон не рассказывал ему о них с Еленой, хотя за это время они стали очень близки и доверяли друг другу многое, Елена и Деймон не вели себя, как пара — по крайней мере, тогда, когда рядом с ними находился кто-то посторонний. Наверное, точно так же, как Елена, Энзо сейчас не вполне контролировал себя, а потому спросил о том, что понял сейчас, о том, что виделось ему теперь вполне реальным. А самое главное подтверждение своих слов Энзо находил в глазах Елены, которые именно в эту секунду она старалась спрятать.

— Я не знал… — рассеянно, словно в забытьи, пробормотал итальянец.