В объятьях зверя (СИ)

— Господи, Никки, пожалуйста, — Елена прижимала малышку к себе и пыталась преодолеть злосчастные десять ступенек как можно быстрее.

Услышав крик дочери, Стефан проснулся мгновенно и метнулся в детскую, находившуюся была напротив спальни, включив там свет и спросонья не услышав, что крик исходит не оттуда. Но, когда он не увидел Никки в кроватке, сон как рукой сняло.

Елена уже открывала замок на входной двери особняка, когда услышала сзади себя голос Стефана.

— А ну стой! — крикнул он, хлопнув ладонью по первому попавшемуся выключателю и метнувшись к жене.

Еще какое-то мгновение — и дверь бы открылась, но Сальваторе ловко схватил девушку за плечи и с силой оттолкнул назад, заперев дверь снова.

— Что, сбежать решила? — усмехнулся Стефан. — Да еще и ночью. Какая конспирация!

Парень сделал пару шагов к Елене.

— Отдай мне Никки.

— Стефан, пожалуйста…

— Ты испугала ребенка. Отдай мне дочь! — гаркнул он, забрав девочку из рук матери. — Ник, тихо, тихо, — обратился он к малышке. — Все в порядке. Папа рядом.

Стефан не боялся, что сейчас Елена улучит момент и сбежит — знал, что без дочери она это ни за что не сделает.

Крики и шум разбудили Энзо, который через минуту появился в гостиной.

— Чего встал? — раздраженно рявкнул Стефан.

Сент-Джон увидел испуганную Елену в верхней одежде и с сумкой и обо всем догадался.

— Я… Просто… Крик услышал…

— Давай, иди спать.

Елена, даже, кажется, не заметив охранника, метнулась вслед за мужем, который пошел с дочкой в детскую.

Стефан укачивал Никки, но сам он был весь красный, а его руки тряслись, и Елена понимала, что он едва сдерживает себя. Что-то говорить ему она сейчас боялась по той же причине: он мог сорваться на нее, и от этого могла пострадать Никки, лежавшая у него на руках. Спустя минут пятнадцать девочку все-таки получилось успокоить, и, погасив свет в детской, Стефан вышел из нее.

— Я же говорил тебе — даже не пытайся сбежать, — сквозь зубы процедил он, схватив Елену за волосы, отчего та вскрикнула. — Заткнись, Никки разбудишь!

Стефан протащил Елену к лестнице и, взяв за шею, прижал к стене рядом со спуском.

— Еще раз такое вытворишь — я тебя убью нахрен, ты меня поняла? — рыкнул он.

— Стефан, пожалуйста, отпусти меня… Я не могу так больше… Это не жизнь! — молила Елена, задыхаясь от слез. — Прошу тебя… Я сделаю все, что хочешь… Только позволь мне забрать Никки и уйти! Клянусь, никто об этом не узнает, я не буду обращаться в полицию. Я исчезну из твоей жизни навсегда, ты никогда не вспомнишь, что я когда-то была рядом. Стефан, пожалуйста, ради нашей дочери и будущего малыша… Ты любишь их, больше жизни любишь, я знаю это! Я не верю, что тебе плевать на них и на то, в какой обстановке они будут расти…

Стефан смотрел в заплаканные глаза Елены и чувствовал внутри какую-то дрожь. И чем сильнее она была, тем крепче он сжимал шею девушки.

Елена закашлялась, и ему пришлось отпустить ее шею, но он тут же схватил ее за кофту.

— Ты никогда не будешь с моими детьми, ты слышишь меня? — словно безумный, прорычал Стефан. — Я никогда не желал им такой матери. Ты никогда не будешь их воспитывать. Я вышвырну тебя из этого дома, как шавку, после того, как родишь.

— Стефан, твои родители… Им не нужна такая месть!.. Они бы не одобрили это, подумай хотя бы об их памяти. Останься человеком, умоляю тебя!

— Ты мне еще что-то будешь говорить про моих родителей? — взревел Сальваторе и тряханул Елену с такой силой, что она сильно ударилась затылком о стену. Он почувствовал сильную тупую боль в груди и то, как начали гореть щеки. — Замолчи! Именно такой мести ты заслужила. Ненавижу!

Стефан с невероятной силой оттолкнул Елену от себя. У нее перед глазами все поплыло, и она, сделав неловкий шаг назад, вдруг почувствовала слабость во всем теле, в следующее же мгновение ощутив, что она падает.

Последним, что услышал Стефан, был ее крик, в одно мгновение его отрезвивший.

====== Глава 15 ======

Тянущиеся минуты казались вечностью, внутри — необъятный холод, в мышцах — такая слабость, что Стефан, держа на руках Никки и укачивая ее, боялся встать со своего места, чтобы ненароком не потерять равновесие и не уронить ее. Отчего-то хотелось прижать ее к себе сильнее, словно бы он остался в мире совершенно один, и маленькая девочка с такими яркими голубыми глазами, в которых он всегда видел частичку любимой матери, сейчас была его единственным, самым ценным сокровищем. Ее существование было для него спасительным кругом на глубине того безумства, в которое он сам превратил свою жизнь. В эту ночь Стефан впервые за долгое почувствовал страх, который пронизывал все тело сильной дрожью. И от мысли, что причиной того, чего он сейчас так боялся, был он сам, замирало сердце.

На долю секунды наступило облегчение, когда в конце больничного коридора Стефан увидел Мередит, свою давнюю подругу и по совместительству — хирурга одного из лучших госпиталей Нью-Йорка.