В объятиях Снежной Королевы

— Давай я закажу нам завтрак и каких-нибудь продуктов из супермаркета, — его вкрадчивый шёпот щекотал ухо.

— Паш, мы не в гостинице. Нам никто ничего кроме пиццы не принесёт.

— Мой водитель привезёт.

Отдача дивана, когда он с него встаёт, откатила Дану к стенке и она развернулась.

— Что будешь на завтрак? — он ползал на четвереньках, шаря руками по одежде.

— Что-нибудь в колониальном стиле, — ответила Данка, откровенно разглядывая его голого в дневном свете.

— Хорошо, закажу тебе дюжину пирожных и сложу их на тарелке в виде колонны.

Он наконец извлёк из кармана мятых брюк телефон, сел скрестив ноги и, заметив её любопытный взгляд, укоризненно покачал головой, набирая номер.

— Аллё, Сергей, окажите мне небольшую услугу. Нет, забирать меня пока не надо.

Пока он диктовал Герасиму набор продуктов, Данка встала и прошла мимо него, нагло виляя голыми бёдрами. Он пытался поймать её за ногу, но слишком поздно, она ускользнула и заперлась в ванной, не забыв прихватить по дороге его пролетарские трусы и футболку.

Она в его футболке и красных труселях подло хихикала на кухне, пока он, скрывая неловкость, в брюках и кофте на голое тело забирал у водителя пакеты с продуктами.

— Никогда тебе этого не прощу, — с красными ушами он водрузил на стол мешки.

— Ты сказал: «Бери что хочешь», — победно улыбнулась Данка.

Широкая бесформенная кофта на его голом теле смотрелась нелепо.

— Да, ладно, а то он не понимает, что ты не графики со мной всю ночь рисовал. — Она выловила из коробки с греческим салатом оливку и проявила милость к павшим: — Зато смотри как этот вырез подчёркивает твою мужественную грудь.

Она подтянула его к себе за ремень штанов. И он замер с бутербродом в руке.

— Может сначала пожрём? — он продолжил жевать, получив её утвердительный кивок.

— Может накрыть на стол?

— Может, — одной рукой он ковырялся в пакете с продуктами как в сундуке с сокровищами, во второй у него бутерброд. — Но сначала пожрём.

Он — классный! Она сжалилась над ним и переодела его в свои старые бесформенные трикотажные шорты, и он ходил по квартире как дачник, время от времени поддёргивая вниз неудобную девчачью ластовицу.

Он нудный. Он заставил её работать. Он реально хочет, чтобы она закончила сегодня эту статью про Фортунер. И Данка билась над деепричастными оборотами, пока он рассеянно переключал каналы, думая о чём-то своём. Потом прочитал, восхитился её талантом и заставил переписывать.

Он умный. Он учился в Московской высшей школе социальных и экономических наук. Данка не знала, как она это запомнила. И это последнее, где он учился.

А ещё он несчастный.

— Невероятно! — воскликнул он, увидев на старом серванте игрушечный автомобиль. — Ты вообще знаешь, что это?

Он восхитился потасканной моделькой как Настенька Аленьким цветочком, только что не погладил.

— Знаю. Машинка, — она оторвалась от экрана всего на секунду, но всё, мысль ускользнула. Данка устало откинулась на спинку.

— Нет, это не просто машинка, — не заметил он её вздоха. — Это Aston Martin DB5, культовая модель, легендарная. Одна из машин Джеймса Бонда. Откуда она у тебя?

— Не знаю. Наверно, одна из древних игрушек брата. Мама никогда ничего не выкидывала, вот всё это богатство я сюда и перевезла.

— А сколько брату лет? — он бережно поставил раритет на место.

— Скоро тридцать, — Данка вернулась к потухшему экрану.

— Везёт тебе. А я в семье один, — он положил руки на спинку её стула.

Так много хотелось ему сказать про это «везёт», но экран загорелся, и он увидел свою фотографию на рабочем столе. Данка замерла. Ну надо же было так спалиться!

— Не люблю эту фотографию, — скупо прокомментировал он, но Данка была уверена — в душе он ликовал.

— А по мне ты здесь очень даже миленький.

— Ага, и розовощёкий как пупсик, — он упёрся локтями в стол и рассматривал себя практически в упор. — Жена настояла на этой предсвадебной фотосессии.

Она видела лишь его презрительно сложенные губы, но трудно сказать в чью честь они сейчас похожи на куриную гузку.

— Ты просил про неё забыть.

— Правильно, и не вспоминай. Она того не стоит. Мои адвокаты уже полгода бьются над разводом, но дела обстоят так, что если я разведусь, то останусь практически без штанов.

— А ты мне очень даже нравишься без штанов, — нарочито внимательно осмотрела Данка его аппетитные ягодицы.

— Значит разведусь и приду жить к тебе, — он улыбнулся и щёлкнул её по носу. — Ладно, не буду тебе мешать.

— Зачем ты женился? — спросила его Данка в спину, но он даже не затормозил и не ответил, пока не плюхнулся на жалобно скрипнувший диван.

— Хороший вопрос: зачем. Я сам его всё время себе задаю. Зачем я вообще что-то делал в своей жизни? Зачем учился тому, что не хотел знать? Зачем женился на девушке, которой от меня ничего не надо, кроме денег? Зачем убили моего отца? А ещё когда я успел потерять мать?

— Твоего отца убили? — из всей той толпы встречных вопросов, что вызвали в Данкиной голове его слова, она выбрала самый любопытный.