В обители грёз. Японская классическая поэзия XVII – начала XIX века

Не успел залатать —
и снова, глядишь, прохудился
мой истлевший наряд…
За такими-то вот делами
пролетели весна и осень.

«Право, нет у меня…»

Право, нет у меня
ничего своего в этом мире,
кроме этих вот гор
и морей, что собственноручно
на картинах изображаю…

«В тусклом свете луны…»

В тусклом свете луны
дверцу хижины приотворяю —
посмотрю-ка еще,
как под сенью осенней ночи
мелкий дождь без устали сеет…

«Когда за вином…»

Когда за вином
со старым знакомцем сойдешься
и пьешь без конца —
неизвестно, в чем больше хмеля:
то ли в чарках, то ли в беседе…

«Опавших цветов…»

Опавших цветов
давно уже нет и в помине,
но чудится мне —
до сих пор пропитана спальня
ароматом цветущей сливы…

«Соловьиная трель…»

Соловьиная трель
прозвучала под сводами леса, —
все дела позабыв
и дороги не разбирая,
наугад бреду по тропинке…

Канси XVII – начала XIX века

Исикава Дзёдзан

Раздумья

Ради жизни безгрешной я прах городов отринул.
Сколько лет, как хвала и хула меня не тревожат.
Тридцать весен ночами сидел я без сна с лампадой,
Вняв соблазну раздумий – не алых одежд придворных.

Гэнсэй

Мой новый дом

О новом доме моем пока не знает никто.
Один я забрел сюда, блуждая весной в горах.
Посуду хотел помыть – вода в ключе горяча.
Стал сутры читать, гляжу – а вечер еще далек.
Лишь дымка да облака приходят в гости ко мне.
Колышутся у дверей побеги душистых трав.
С сосною рядом бамбук нашел приют среди скал.
По склонам, в тени лесов медлительно тает снег.

Араи Хакусэки

«В полдень морозный по склону холма спускаюсь…»

На посещение могилы учителя Дзюнъана в зимний день

В полдень морозный по склону холма спускаюсь.
Болью в душе звучат надгробные строки.
Вижу, учитель, теперь над вашей могилой
Лишь облака белоснежной чредой проходят.

Гион Нанкай

РЫБАК [72]

В простой одежде, в соломенной шляпе,
          с удочкою в руке —
Рыбак не носит шапки придворной,
          не нужно ему карет.
Всю жизнь он проводит в утлой лодчонке,
          плывет по волнам
сквозь мглу.
Его не страшат ни холодный ветер,
          ни зимний снежный буран.
В товарищах числит снежную цаплю
          да чаек береговых.
Меж водорослей белесых и бурых
          к стремнине плывет ладья.
Немало опасностей поджидает
          на глади озер и рек,
Но в странствии по излукам мира
          заведомо больше их.

«В просторах ночных под ветром…»

В просторах ночных под ветром
          прибрежный тростник вздыхает.
В сиянье луны осенней
          кружит над землею фея.
Певучие струны лютни
          манят гусей перелетных.
Мерцает призрачно иней
          в холодном морском тумане.

Минагава Киэн

Прощание