На некоторые дела я приводила студентов и журналистов. Недовольство это вызывало как раз у тех судей, решение которых вызывало впоследствии много вопросов. Когда они видели, что зал заседаний заполняют студенты, недовольно задавали вопрос: «Что за цирк вы тут устроили?» Но пускали…
Со средствами массовой информации тоже не все так просто и однозначно. Недостаточно лишь позвонить или написать в редакцию газеты или телеканала, нужно еще, чтобы журналисты, а точнее – их руководство, согласились взять предложенный вами сюжет. Причины для отказа в публикации или освещении материала могут быть разными, например, тема неактуальна или просто неинтересна изданию. Но есть и другие аспекты. Например, вы судитесь с компанией, с которой у канала/газеты заключен рекламный контракт. С большой долей вероятности они не станут выпускать сюжет, выставляющий их рекламодателя в невыгодном свете. Разумеется, если имеет место второй вариант, напрямую об этом вам никто не скажет, только если у вас нет знакомых журналистов.
Глобально рассчитывать на успешный исход дела благодаря вмешательству СМИ я бы не стала: если судьи по каким-то причинам решили вам отказать, скорее всего, они откажут. Ярким примером может стать трансляция из зала Верховного суда РФ, когда судьи удалялись под крики «Позор!»: на заседании яблоку негде было упасть от количества присутствовавших слушателей и камер[5]
.Но создать общественный резонанс, привлечь внимание к процессу и результату журналистам вполне по силам.
Если присутствие слушателей и прессы не сможет повлиять на конечный исход дела, то уменьшить количество процессуальных нарушений со стороны суда – вполне.
9.4. Суд с государством и неизведанные жемчужины процессуальных норм
Судиться можно с кем угодно и за что угодно. Вопрос только в целесообразности.
Судиться с государством можно, но сложно и зачастую трудозатратно.
Сложнее приходится в небольших судах, обладающих статусом городских в определенной местности. То есть когда с учетом размера территории нет районных судов, а идет сразу городской. Например, такие города Ленинградской области, как Выборг, Всеволожск и др.
Чем меньше территория, тем сложнее судиться. Когда в одном суде работают в лучшем случае 10 судей, то ко всем к ним рано или поздно начнут попадать иски, например, против местной администрации, по которым ходят одни и те же представители, за которыми стоят одни и те же руководители. В таких городах элементы прослойки судьи-юристы / адвокаты / административный ресурс очень тесно связаны между собой.
Однако это не значит, что суд с государством автоматически означает проигрыш. Есть много разновидностей споров, в которых суд встает на сторону заявителя и обязывает государство выплатить компенсацию или совершить какое-то действие. Например, законом устанавливается обязанность государства выплатить компенсацию добросовестным приобретателям жилья, которые утратили его, став, например, жертвами мошенников. Однако такую компенсацию можно получить только в судебном порядке, так как выплата производится из бюджетных средств. В таких случаях (если они не осложнены какими-то нюансами) выиграть спор с государством вполне реально, что подтверждается многочисленной судебной практикой и словами, произнесенными в частной беседе с сотрудником казначейства.
Интересно, что даже в таких случаях в суде представители Министерства финансов РФ до последнего отрицают очевидное: начинают рассказывать, что ущерб, причиненный заявителю, причинен не государством, а значит, государство тут ни при чем. И неважно, что есть федеральный закон, прямо устанавливающий подобную компенсацию от государства, и есть определение Конституционного суда РФ, в котором детально разъяснено, что в данном случае речь не идет о возмещении вреда, а государство лишь обеспечивает меру поддержки для людей, лишившихся единственного жилья.
Юристы, представляющие государство, как никто уверены в своей позиции, в чем бы она ни заключалась и насколько далеко от реального положения вещей ни была бы.
Неофициальный диалог с представителем казначейства: