В орбите войны: Записки советского корреспондента за рубежом. 1939–1945 годы

Однако уже утро 26 июля, когда стали поступать первые сведения о подсчёте голосов, внесло некоторую путаницу в эти расчёты и ожидания. Около одиннадцати часов телетайп Рейтера в лондонском отделении ТАСС вдруг отстучал громко и коротко: «Брэкен аут», то есть вне парламента. Многие годы Брендан Брэкен был ближайшим помощником — его звали «Пятницей Черчилля» — премьер-министра. Во время войны он был министром информации, управляя по указаниям Черчилля огромным аппаратом внешней и внутренней пропаганды, особенно стараясь, чтобы добрые чувства англичан к Советскому Союзу постоянно и регулярно омрачались различными антисоветскими пропагандистскими кампаниями в буржуазной печати, которая в последние месяцы занялась откровенным разжиганием недоверия и вражды к «русскому союзнику». После недавнего распада коалиционного правительства Черчилль назначил Брэкена первым лордом адмиралтейства — морским министром, а Бивербрук в одной из предвыборных речей сказал, что Брэкен будет хорош в любом министерстве и даже на посту премьер-министра. Это было воспринято как намёк на то, что Черчилль готовит из Брэкена своего преемника. И вдруг этот «будущий премьер-министр» вылетел из парламента!

Некоторое время спустя телетайп с той же чёткой краткостью известил, что Эмери — министр по делам Индии, один из лидеров и даже «философ консерватизма» — тоже оказался «аут». За ним полетели в «аут» военный министр Григг, министр внутренних дел лорд Соммерсет и многие, многие другие. Более полусотни министров-консерваторов и их заместителей были посланы избирателями в «аут». Кабинет оказался полностью разгромленным: по английской традиции, министром может быть только член парламента.

Оказалось, что английские избиратели вовсе не забыли ни предвоенного заигрывания лидеров консервативной партии — Чемберлена и Галифакса с Гитлером, которому отдали на растерзание Чехословакию, ни их нежелания вести войну против нацистской Германии до самого нападения бронированных орд Гитлера на Бельгию, Голландию и Францию. Своим голосованием англичане осудили не только прошлое консервативной верхушки, но и её нынешнюю реакционную политику. Около шести часов вечера Черчилль отправился в Букингемский дворец и вручил королю отставку своего правительства. Удивлённый исходом выборов и расстроенный король тут же предложил наградить Черчилля крупнейшим орденом Британской империи. Всегда склонный к красивой или звонкой фразе, Черчилль и тут не удержался от каламбура.

— Ваше величество, — объявил он королю, — я не могу принять из ваших рук орден на грудь после того, как ваш народ дал мне пинка в зад…

Знатоки утверждали, что пинок дан жёстким, хотя и поношенным солдатским сапогом: армия не простила Черчиллю ни баррикадных боёв в Брюсселе, ни расстрела греков на улицах Афин, ни намерения сохранить в Северной Германии вооружённые силы врага для возможной войны против верного союзника — Советской России.

Глава девятнадцатая

1

Холодным, сырым и туманным ноябрьским утром 1945 года с Центрального аэродрома в Москве вылетели два транспортных самолёта «дакота», взявших курс на запад. На жёстких металлических скамьях, вытянувшихся вдоль стенок с редкими круглыми окошками, сидели уже немолодые, несколько старомодно, но тепло одетые люди. Их имена, записанные бортпроводником в пассажирских листах, были хорошо известны в Советском Союзе, а также и за его пределами. Это были писатели К. Федин, Вс. Иванов, Л. Леонов, Вс. Вишневский, их ленинградские, украинские, белорусские собратья по перу, прославленные художники-карикатуристы, кинорежиссёры и операторы, известные военные корреспонденты и фотокорреспонденты «Правды», «Известий», «Красной звезды», «Комсомольской правды», а также журналисты Ленинграда, Украины, Белоруссии, Литвы, Латвии, Эстонии, Молдавии. Они летели в Нюрнберг, где Международный военный трибунал начинал процесс над главными нацистскими военными преступниками.