В ожидании августа

«Вот и все? – Хотелось мне сказать утвердительно. – Но я суеверный… В отделе проработал всего-то ничего. И вдруг – перевод с новым назначением, с таким явным повышением, с отрывом и от Тужлова, и от Келина… А они вхожи, он (Клемашин) может их спросить, как это произошло? Хотя вряд ли: что они ему скажут, что они знают? Работаю я хорошо, коллектив меня принял. Остальное все происходит под ковром. Вот если бы Мосеев ему позвонит и сказал, что он передумал рекомендовать меня Ленскову. Но это уже фантазии… Хотя, Юльке – ни слова, что может родиться в ее головке, одному Богу известно», – так я размышлял, проходя по дороге в обратном порядке корпуса мединститута, морг, наш тихий и уютный дворик.

В кабинете душно, солнце берет свое от бабьего лета, которое ничем не отличается от жарких деньков августа. Кондиционеров нет, и это стало проблемой, которую из-за временного нашего месторасположения никто не хочет решать. Да и глупо было бы сейчас тратить деньги на установку кондиционеров, если к зиме обещают нас переселить в новый корпус. Хотя подтверждаю на своей личной практике: ничего нет более постоянного, чем временное решение любого вопроса.

…Юлия сразу подходит ко мне, наклоняется между компьютером и шатким столбиком, собранным из раздвижных пластмассовых папок, показывая, что ее крупные тугие груди сохраняют форму даже без лифчика. Шепчу ей:

– Почему лифчик сняла?

– А я и трусики сняла… Жарко, товарищ начальник, кондиционеров нет, в обморок можно грохнуться…

– Надо сходить в читальный зал, – продолжаю шепотом, – там я расскажу все, что касается встречи и беседы с Клемашиным по Пресс-службе, покажу все бумаги, разжую, с чего начинать, чем закончить…

– Я знаю, чем надо заканчивать… Но я умру от такой духоты… Я тебе нужна мертвая? – Тоже шепчет она. – К черту читальный зал. Вечером мы можем встретиться на моей старой квартире. Помнишь, я ключи показывала? Там хоть душ можно принять…

– А сын, муж с машиной?

– Все – на даче, до вечера воскресенья включительно. А я сослалась на срочные дела по совещанию, приеду к ним только завтра, после работы, что вполне логично. Не могу же я в четверг рвать когти с работы!? Кстати, муж, чтоб ты не дергался, про эту однокомнатную квартиру даже не знает… Так папа захотел и сделал. Мы там никого не принимаем, кроме его самых близких друзей…

– Ну, все, – довольно громко сказал я. – Если так будем работать, нас всех разгонят… Есть еще неделя, давайте я подключусь, солидные издания приглашу… А, главное, нужны телеканалы. – Я посмотрел на Нинель Иосифовну. Она буквально трепетала, сочувствуя мне и понимая, о чем я пекусь.

– Хо-ро-шо…, – включилась в игру Юля, – я все поняла! Дайте мне еще три дня, можно, я доложу во вторник…

– Сергей Иванович, если надо, подключитесь, помогите Юлии Владимировне, – сказал я, обернувшись к столу Щеголева.

– Нет проблем, Андрей Юрьевич! Только у Юли это всегда так здорово получалось…

– Помогите, – отрезал я, дав понять, что разговор закончен. И тихо спросил:

– Как мы встретимся?

Юля положила бумажку на край стола, встала, и, махнув подолом еще летнего платья и специально оголив почти всю попу, пошла к своему рабочему месту. По дороге она остановилась у стола Нинель Иосифовны и достаточно громко спросила:

– Не хотите покурить, Нинель Иосифовна?

Та закивала головой, достала пачку сигарет, зажигалку, поднялась, и они уже вдвоем направились к выходу. После их ухода я открыл лист бумаги, прочитал текст: «На скамейке у Великого доктора встретились двое. Вы бывали здесь раньше? Да, но чуть позже 18. Так же много народу? В эти часы всегда много народу, особенно студентов. Что же делать? Сидеть на скамейке и есть мороженое. Я люблю мороженое, особенно вафельное…»

Я невольно заулыбался, подумал: «Какой же она еще ребенок… Но смелая, когда любит, когда хочет, чтобы кто-то принадлежал ей… Надо позвонить домой, пока дамочки ушли в курилку». Набрал номер домашнего телефона:

– Привет, ты пару часов обойдешься без меня? – Спросил я жену. – Только, пожалуйста, ничего не предпринимай, хорошо? Памперсы есть? Ванную я сделаю, когда приду… Не скучай, пей чай и жди ужина, я все приготовлю. Целую тебя и люблю. – Этого слова я давненько не говорил жене. Надо приготовиться к вопросу. «Нет, ничего она не спросит… Она будет просто рада моему приходу. Она просто любит и счастлива этим». – Я материл себя, и, чтобы отвлечься от черных мыслей, стал собирать папку с бумагами для Юлии: их надо было передать ей вечером.

Глава -14.