В паутине вечности (СИ)

Стоило голове коснуться подушки, все накопившиеся эмоции хлынули наружу нескончаемым потоком горячих слёз. Противоречивые чувства сплелись в одно несовместимое целое и, отторгаясь, болезненно разрывали душу на части. Измождённое лицо матери время от времени всплывало перед глазами, заставляя сгорать от чувства вины. Я клялась отомстить за каждую пролитую каплю родной крови, а теперь готова обо всём забыть? Разумеется, нет. Её гибель не будет прощена никогда, но так ли правильно ополчаться на весь мир из-за личных счётов? Если раньше я слепо следовала своей цели и не сворачивала с выбранного пути, то после встречи с Робертом мой взгляд окончательно прояснился и лишился предвзятости. Фундамент из принципов, на которых держалась наша община, растрескался под натиском здравого смысла. Исполняя преступные приказы Вальтера, который искусно манипулирует болью каждого из нас, мы все невольно становимся предателями. Как же избежать бессмысленных жертв? На принятие решения оставались считанные часы, а жизнеспособного плана у меня до сих пор не было. Единственный шанс – сопроводить отряд до границы и приказать затеряться на территории Рольштада, а самой отправиться в столицу и попытаться заключить перемирие. Предводитель не сразу узнает, что мы отклонились от маршрута, но проблема заключалась в другом. Что, если у меня не получится убедить соратников? От тягостных мыслей разболелась голова. Понимая, что на мне лежит огромная ответственность и нельзя растрачивать силы на бесполезное уныние, я заставила себя успокоиться и заснуть.

Предзакатные росчерки в небе велели отправляться к Вальтеру на поклон. Надеясь обойтись без длинных речей, я выразила почтение, которого в действительности не испытывала, и с порога отчиталась:

– К отбытию всё готово, предводитель. Отряду приказано разойтись по домам и хорошо отоспаться, а я заступаю на охранный пост. После полуночи меня сменит Дастин. Ранним утром выдвигаемся в столицу.

– Великолепно, – удовлетворённо произнёс он. – Я не сомневался, что тебе можно поручить столь ответственное задание. Твоё трудолюбие достойно восхищения, дитя.

– Сполна отдохнуть я успею в вечном сне, – не удержалась я от саркастического замечания.

– Я глубоко убеждён, что усилия не бывают напрасными. Ваш славный подвиг увековечат в истории и будут передавать из уст в уста.

– Я очень тронута.

Безразличие в голосе и каменное выражение лица кричали об обратном, но Вальтер предпочёл ничего не замечать.

– Ступай и пусть Всевышний хранит тебя, – покровительственно изрёк он.

Откланявшись, я тихо затворила за собой дверь с твёрдым ощущением, что не вернусь в этот дом никогда. Солнце почти скрылось за горизонтом, и я направилась прямиком в конюшню.

Долгие годы Сапфир был моим верным боевым товарищем, судьба которого тревожила ничуть не меньше всего остального. Заботливо распутывая длинную гриву, я с теплотой вспоминала, сколько раз его скорость и выносливость выручали меня из беды. Жеребец мирно хрустел сеном, которое я щедро натаскала в его стойло, но вдруг резко поднял голову и навострил ушли. Его слух гораздо тоньше моего, и я хотела было обернуться, дабы увидеть источник звука, но не успела. Нестерпимая боль сковала движения, а мощный толчок в спину лишил опоры. Повалившись в стог сена, я схватилась за шею и почувствовала, как моя жизнь неумолимо утекает сквозь пальцы, словно жидкость из клепсидры. По телу прокатилась волна жара, сменившаяся ознобом. Руки и ноги стали ватными. Голова кружилась, а на глаза кто-то накинул непроницаемый саван. Характерный металлический привкус во рту вызывал тошноту. Онемевшими губами я судорожно хватала воздух, но весь кислород куда-то исчез. В полночь мне мог бы исполниться двадцать один год, но волею судьбы я бесславно умираю вдали от поля боя, не успев ничего изменить. Если бы неделю назад кто-то сказал, что перед смертью я буду сожалеть о невозможности провести вечность вместе с Робертом, я бы не поверила и громко рассмеялась в лицо. Мысли затуманились. В агонии мне пригрезилось хладное, но такое желанное, объятие сильных рук, и с этим чувством я канула в бесцветное небытие.

Глава 14. Цейтнот