В Питере НЕжить

Туман хлынул за ним, снова скрыл его очертания, коснулся Веры, и её тут же накрыла апатия и удушающее бессилие, от которого хотелось рыдать, свернувшись в комок. Но она смотрела, как самая густая тень скользит по мосту, как накрывает пиджак, превращая его в рисунок на асфальте, как туманный зверь содрогается от неутолённого голода, как в ярости вскидывает голову – а затем в два прыжка преодолевает мост и скрывается за углом.

Удавка апатии отпускала медленно, запоздало, накатывал ужас. Рядом мелко дрожала девушка. Вера удивилась ещё: какая смелая, даже не визжит, я б визжала…

– Ты в порядке?

Та медленно провела узкой ладонью по лицу, словно паутину смахивая, кивнула неуверенно. Тонкие, как нарисованные, черты лица остались спокойны, и Вера почему-то подумала, что та похожа на иконописных святых.

– Я… пойду, пожалуй. – Она осторожно высвободила ладонь из Вериных пальцев.

Её взгляд всё ещё был мутный, как после долгого и тяжёлого сна. Может, она и тварь никакую не видела? Что тогда о Вере подумала? Налетела, кричала какую-то чушь, пиджак отобрала… как бы ещё сумасшедшей не посчитала! Вера смущённо пробормотала извинения и отодвинулась в сторону, чтоб ещё сильнее не пугать девушку, и потом ещё долго смотрела, как та, покачиваясь, бредёт по мосту и исчезает среди деревьев на той стороне.

Про пиджак незнакомка, кстати, так и не вспомнила. Он так и осталась валяться на земле, уже совершенно обычный. Вот только прикасаться к нему все равно не хотелось.

Когда адреналин схлынул, Вера резко вспомнила, что так и стоит на мосту, прижимаясь к ограждению. В спину ей тут же дохнуло холодом, по шее пробежала дрожь. От страха одновременно начало мутить и потряхивать, и она спешно сбежала с моста обратно, к ведьмам… хотя, честное слово, мост был далеко не так страшен, как они!

– И что это ты тут устроила? – так холодно осведомилась Анастасия Фёдоровна, что у Веры разом все зубы заныли.

Вот только на этот раз она чувствовала свою правоту. Но будет ли та хорошим щитом против разгневанной старшей?

– Вы же сами меня учили, что мы должны защищать людей от таких вот… тварей. – Её голос дрожал, и Вера нервно сжимала кулаки, усилием воли заставляя себя не отводить взгляда от лица Анастасии Фёдоровны.

– Город, а не людей!

– А люди что, не часть города? Что мы бережём? Просто кусок земли на карте? Здания, которые не сами по себе выросли? – Вера перевела дыхание и продолжила почти шёпотом: – И почему мы вообще имеем право назначать кого-то приманкой на убой? Мы что, судьи?

– У нас есть долг, – жёстко произнесла Анастасия Фёдоровна. – Мы должны его выполнять, всё остальное – неважно. Единичные жертвы – цена, с которой город готов мириться ради своего покоя. Лес рубят – щепки летят, знаешь такую пословицу?

Алина вздохнула и коротко глянула на Веру.

– Наша безопасность важнее, – неохотно добавила она, всё же стараясь не смотреть Вере в глаза. – Много тварей мы бы… убили, если б подставлялись каждой? К тому же… у неё был шанс уцелеть, если б мы быстро тварь скрутили. Небольшой, теоретический, но был.

Вера зажмурилась. Слов, чтоб им возразить, не находилось, но гнев и ощущение жуткой несправедливости жглись в груди, требуя выхода.

– Это неправильно. Неправильно! – наконец выкрикнула она, чувствуя, как щекочут щёки злые бессильные слёзы.

– Неправильно, – твёрдо сказала старшая, – что мы упустили тварь. И теперь она может найти прореху и вырваться в обыденный мир. И тогда жертв точно будет больше, чем одна.

– А нам так нужна жертва? Разве мы не можем справиться без неё?

Алина вскинула голову и закрыла глаза, вслушиваясь в птичьи крики. Устало коснулась переносицы.

– Тварь слишком быстрая. Мы просто не сможем её догнать, даже выследить – и то не сможем! Ты же видела, каким туманом она ползает. Попробуй отыщи её в ночном городе! Мы можем только её приманить.

– Если, конечно, сумеем отыскать приманку, – недовольно поджала губы Анастасия Фёдоровна.

Вера только сильнее кулаки сжала. Она просто не могла, не могла согласиться с ними. Так легко сдаться, перечеркнуть свои убеждения, так легко отказаться от своих слов… чтоб со временем стать такой же Анестезией Фёдоровной?!

– Хорошо. – Когда она приняла решение, её голос почти не дрожал. – Нам ведь надо, чтобы он только пришёл к приманке, так? А вовсе не убил её?

Старшая довольно кивнула:

– Конечно. Риск, само собой, есть, но…

– Хорошо, – перебила её Вера. – Тогда приманкой буду я. Вам же от меня всё равно только присутствие нужно? Так хоть какую-то пользу принесу!

И прежде чем ведьмы найдут слова для отповеди, бросилась к мосту и оставшемуся лежать на нём пиджаку. Когда Вера неловко возилась, отцепляя брошь, чужая магия покалывала пальцы, как статическое электричество. Запоздало накатил панический ужас: ты что творишь, дура? Ты и впрямь готова жизнью рискнуть ради своих наивных идеалов? Ты точно хорошо подумала?