В пламени ветра

Кактус фыркнул, и я обернулась к нему. Его моя теория не впечатляла, я видела это по глазам.

— Что?

— Зачем… Ларк, тебе нужно задаться этим вопросом. Зачем ей забирать твоего отца?

— Да откуда мне знать? — рявкнула я.

Он встал, посмотрел на меня сверху вниз и резко произнес:

— А стоило бы узнать. Ты обвиняешь её в измене, попытке убийства короля и геноциде.

Я тоже вскочила на ноги.

— Так ты не на моей стороне?

— На твоей! — прорычал он. — Но ты должна думать. Ты больше не можешь строить домыслы. Мы уже не дети, и это не игра в прятки. На кону жизни. Твоя. Моя. Петы. Твоего отца.

По нашей связи с Петой я ощутила неверие. И я была с ней полностью согласна. Я не могла поверить, что это Кактус сейчас стоял и орал на меня, требовал от меня доказательств, что Кассава — сука, хотя мы и так это знаем.

— Знаю. Думаешь, я тупая?

Его всего передернуло. Я слишком хорошо его знала, поэтому понимала, что он жаждет движения. Но размеры лодки не позволяли большего, чем сидеть или стоять.

— Я думаю, ты мыслишь слишком однобоко. Тебе нужно находить вопросы, Ларк. Нужно видеть картину шире, потому что я считаю, дело не в Кассаве. Думаю… здесь больше игроков, чем одна ополоумевшая женщина.

Пета подскочила на своём сидении между нами.

— Подожди, ты имеешь в виду предчувствие?

Он прошелся пальцами по волосам.

— Да это неважно. Кассава сбежала. Твой отец собирался разыскать её. Черному Дрозду нужна Жизель. Мы идём за Ищейкой. Какими нитями все это связано? Их можно разорвать, если знать, против чего идёшь.

Внезапно я поняла его мысль. Части наших жизней можно было считать нитями, которые привязывали нас к определённым дорогам и людям. И он прав, я не должна больше рассматривать Кассаву как центр зла в собственном мире.

Я закрыла глаза и позволила волнам укачивать себя, пока обдумывала его слова.

Кассава. Чёрный Дрозд. Отец. Жизель. Ищейка.

Они проплывали мимо друг друга, медленно вращаясь, пока все не сложилось в определённый узор. Только один элемент выбивался из картины, Ищейка. А остальные… С остальными все встало на свои места.

От того, что мне открылось, мышцы застыли, а в животе все перевернулось от испуга.

— Если отец умрет, править станет Ветч, и Кассава сможет вернуться в Край рука об руку с Чёрным Дроздом как со своим возлюбленным. Жизель сможет рассказать им, как это осуществить, и они смогут воплотить план в жизнь, — слова сами слетали с губ, и у меня глаза расширились. — Богиня-Мать. Вот оно что, да?

Губы Кактуса изогнулись в кривой усмешке.

— Похоже, нужно почаще выводить тебя.

Я потянулась к его рукам и погладила их.

— Кактус, ты не выводил меня. Ну, не особенно.

Он переплёл наши пальцы.

— Да? Тогда мне причитается что-то за помощь? Какой-нибудь подарок?

Пета фыркнула и повернулась к нам задом.

— Не дождёшься, пока я рядом, придурок.

Я ему подмигнула.

— Может быть, позже?

Что я несу? Я отвернулась, потому что лицо и шею обдало жаром. Нет, я не собиралась давать Кактусу ещё один повод оставаться рядом.

Сжав дымчатый бриллиант, висящий на шее, я выдохнула. Снова поднялся ветер и понёс нас к месту назначения.

Пета и Кактус позади меня разговаривали так, словно меня рядом не было.

— Перестань давить на неё, не заставляй предавать свое сердце. Ты же слышал, что Жизель сказала, она не для уз брака.

Кактус засмеялся.

— Ты не слишком осведомлена об отношениях Терралингов, так? Чаще мы не женимся. Что касается отца Ларк, то если брак и случается, то он не совсем… открытый. Мы следуем за своим сердцем, куда бы оно ни вело нас, и верим, что это в нас от природы.

— Ты бы разделил её с Эшем?

Я закрыла глаза и сосредоточилась на дыхании. Всем и так понятно, что я их слышу, но я предпочитала притворяться, что ничего не слышу.

— Нет, не разделил бы. Просто я говорю, что все не так однозначно, когда дело доходит до любви и секса у Терралингов. А вот Саламандры довольно ревнивые. Полагаю, во мне частично говорит их наследие.

До меня докатились отголоски удовлетворения Петы. Я развернула голову.

— Даже не думай.

Её рот сжался в тонкую линию, а уши опустились к голове.

— Я бы и не стала.

Я сразу же пожалела о своём недоверии.

— Извини.

— Что, — произнес Кактус обманчиво невинным голоском, — не хочешь, чтобы она рассказала мне, что ты переспала с Эшем?

У меня просто отвалилась челюсть. Я бы высказалась, если бы лодка внезапно не приземлилась, отшвырнув меня назад. Я ударилась о борт и вывалилась наружу. Меня до конца не отпускали мысли об острых зубах и длинных щупальцах. И вот ноги коснулись песка, и я поняла, что мы на отмели. Я встала и огляделась, куда нас выбросило. Песок, деревья и кусты. Сверху вниз на нас взирала статуя Зевса. Люди зовут это место Грецией.

Но мы знали его как место рождения монстров, место тайн и опасностей, которое избегали даже самые могущественные Элементали. Земля и её элементы здесь были настолько дикими, здесь было столько сверхъестественного, что это место можно было считать местом хаоса.

— Пета, ты уверена? — спросила я, подтягивая лодку.

Она стояла на носу лодки и глядела куда-то вдаль.