В плену королевских пристрастий

– Услышать, что ей нельзя помочь… и что в этом виноват я… Я догадываюсь, что все так и есть, но пока у меня есть маленькая, совсем крохотная надежда, что это все не так… А ведь если ее не будет, то как после этого мне жить, мой государь? Я не смогу после этого жить… так что после этого мне останется лишь руки на себя наложить…

– Ты заранее не хорони никого, не надо. И она пока жива, да и у тебя мозги не должны еще настолько от выпивки размякнуть, чтоб о самоубийстве всерьез задумываться… Так что чем языком глупости разные молоть, молись лучше Богу, чтоб вернул Он нам ее. Один раз ведь вернул уже. Может, и еще раз призрит наши молитвы. Так что молись, Алекс, и мысли поганые, вроде тех, что сказал, из головы своей выкинь. Не место им там.

– Это говорить легко… – герцог удрученно покачал головой.

– Хватит ныть, Алекс! Я люблю ее не меньше тебя, и ты знаешь об этом. Поэтому слушать твои стенания не намерен. Все! Что б к вечеру выехал с ней! – жестко проговорил король и вышел, хлопнув дверью.

  Через три часа, отдав необходимые распоряжения о ведении дел в его отсутствие, Алекс Тревор, забрав Алину, выехал в карете со двора Телдомского замка.

– Господи, помоги им. Даруй там, в монастыре, куда они поехали, исцеления герцогине, – тихо прошептала провожающая их графиня Норес и незаметно осенила отъезжающую карету крестным знамением. Потом она оглянулась и увидела, что многие из слуг, стоящих во дворе, тоже крестятся сами и крестят выезжающую из ворот карту. Она знала, что герцогиню любили в замке. Герцога, а теперь и ее, почитали и боялись, а герцогиню именно любили, хотя ей старались этого не показывать, видимо, страшась ее ревности.

  Графиня дождалась, когда за каретой захлопнутся ворота, и прошла в дальний конец двора, где стояла беседка, увитая зеленью. Ей хотелось немного посидеть на воздухе и привести в порядок и мысли, и чувства растрепанные сначала неожиданным визитом короля и его обвинениями в ее адрес, и последовавшим за этим поспешным отъездом герцога с супругой.

  Уже подходя к беседке, она услышала негромкие всхлипывания, а потом приглушенный разговор и замерла, вслушиваясь.

– Да хватит реветь, прекрати… – тихо говорил один женский голос. – Вот чего ты ревешь?

– Он в монастырь ее повез, чтоб там оставить… – всхлипывая, ответил ему другой.

– Да с чего ты взяла? Он на богомолье, чтоб исцелить ее повез, ведь слышала ты.

– Ты верь больше… ведь даже слуг не взял для нее… значит, наверняка там оставит… Конечно, кому жена такая нужна? И король видно разрешил ему… и женится он теперь на этой… раз хозяйкой ее оставил… бедная моя госпожа…

– Да прекрати ты… Не может такого быть, чтоб король ему такое позволил. На богомолье они поехали.

– Тогда слуг почему не взяли?

– Взяли… не взяли, то не нашего ума дело. В любом случае не изменить ничего. Так что прекращай реветь, вот увидит Ее милость, что зареванная ты вся и влетит тебе. Ты же знаешь, скора она на расправу.

– А пусть увидит, может тогда не захочет при себе держать и на кухню или еще куда, после порки отправит. Уж лучше раз перетерпеть, чем каждый день ее придирки выносить. Ведь не бывает довольна она…

– Да ладно тебе… с герцогом все равно не сравнить…

– Его Светлость раньше наездами был… а теперь вовсе ни во что не лезет, она теперь хозяйка. Это вот с Ее Светлостью ее не сравнить.

– Нашла с кем сравнивать. Ее Светлость ведь даже если плохо ей было или сердилась она из-за герцога, на слугах никогда не отыгрывалась… наоборот поблагодарит всегда и если беда какая – поможет… а коли оплошаешь невзначай, пожурит, да и только… она вообще была госпожой, о которой только мечтать можно.

– Вот именно что "была", уж я так молилась, чтоб помог ей Господь, но не внял он моим молитвам… И чем она так Его прогневать могла? Ведь и христианка ревностная и добрая… Ну как мы теперь без нее? – невидимая девушка зарыдала с новой силой.

– Значит, чем-то прогневала… Господу виднее. Может, и правда то, что о ней с королем говорят… Может, этим и прогневала.

– Ты с ума сошла что ли? Не был здесь король ни разу без герцога.

– А может, они при герцоге, и он знал все…

– Ты совсем того? Ты хочешь сказать, он сам жену ему предлагал? Это прям даж как назвать-то не знаю… Его Светлость конечно для короля всегда девок держал и любую отдавал, но не жену же… Нет, это явный бред. Его Светлость в вопросах чести очень щепетилен… Правда, сам-то он по части, свернуть на сторону от супружеской спальни, лишь последнее время не особо стал охоч… Но таковы все мужчины. Это удел женщин честь рода блюсти.

– Ну я тогда тоже не знаю… Кстати, паж этот ее… между прочим, красавчик, каких поискать… и ни с одной служанкой не заигрывал, лишь на нее всегда смотрел… может, с ним она… ведь он одно время не отходил от нее ни днем, ни ночью… Вот сейчас, может, она и расплачивается за это.

– Дура ты… Герцог сам его к ней приставил…