В плену королевских пристрастий

  После чего, шагнул обратно вглубь леса и, будто растворившись среди листвы, мгновенно скрылся из вида.

  Алина подняла одеяние, надела на себя, заплела волосы в длинную косу, а потом, подпоясавшись веревочным пояском, взглянула на свое отражение в озерце и весело рассмеялась.

– Чудесная нищенка из меня получилась. Не хуже, чем когда у Грегора жила… Славно, очень славно…

  Отчистив песком закопченное дно котелка, она набрала в котелок воды из родника, потом собрала свои вещи и отправилась обратно к полянке. По дороге она несколько раз останавливалась, чтобы сорвать то одно растение, то другое, и к концу пути нарвала довольно большой букет из разных трав.

  Подходя к полянке, она увидела костер и старца, сидящего у него.

– А я водички принесла, может быть, вскипятим ее и травки заварим? Я по дороге и зверобой, и душицу, и мяту нашла… – она протянула старцу котелок и букет из трав.

– Что ж, это неплохо, – старец взял из ее рук котелок, подвесил его над костром, а потом забрал принесенные травы.

  Алина, отдав букет из трав старцу, принялась развешивать на одном из деревьев на краю полянки свою недосохшую одежду. Потом подошла к костру, села рядом с ним и тихо проговорила: – Благодарю Вас за одежду, что мне принесли… Спаси Вас Господь, старче… – потом помолчала немного и добавила: – Спросить Вас можно?

– Отчего спросить не позволить. Спрашивай, – кивнул старец.

– Как называть Вас позволите?

– Как хочешь, так и зови… – усмехнулся он.

– Хочу по имени, но, к сожалению, не знаю его, батюшка. Может, позволите мне, грешной, узнать его? – Алина вопросительно посмотрела на него.

– А ты не так проста, как казалось… – старец испытующе взглянул ей в глаза. – Я думал, ты дорогу домой спрашивать будешь, а ты имя мое узнать хочешь… К чему тебе оно?

– Хочу знать о ком молиться теперь буду и кого благодарить за чудесное исцеление.

– Господа благодари.

– Я Его и так за все благодарю… и знаю, что лишь в Его власти судьбы людские вершить. Однако когда встречаешь на пути того, кому судьба твоя небезразлична становится, и кто молитвами своими помогает тебе и с бедой справиться, и путь истинный найти, за него грех не помолиться и уже для него милости Божьей не попросить…

– С чего решила, что это я помог? Ты сама о том просить начала и именно твоей молитве Господь внял, – старец снял котелок с закипевшей водой и стал класть туда травы.

– Я за себя не просила… – покачала головой Алина.

– Ты просила дать тебе сил, чтоб другим помогать. Вот Он и дал.

– Неужели же теленок этот здесь совершенно случайно оказался, и совершенно случайно Вы меня рядом с ним положили…

– На все воля Божия. На все чистая, святая воля Его.

– Значит, не скажете мне имени своего?

– Отчего ж не сказать? Скажу. Никандром меня зовут. Только благодарить тебе меня не за что.

– Как же не за что, отец Никандр, если Вы дали мне почувствовать, что я вновь за кого-то могу Господа просить, и он слышит мои мольбы?

– Он все мольбы слышит… И тебя Он всегда слышал. Это ты разуверилась в том, что Он слышит тебя, и не просила ни о чем.

– Так недостойна я была, чтоб слышал… сама демона к себе призвала… Как после такого хоть о чем-то просить сметь?

– Каяться надо уметь и верить… Господь, Он милостив…

– Действительно, безмерна милость Его… Ведь совершенно недостойна я никаких милостей Его…

– Вот когда достойной их себя посчитаешь, тогда точно недостойна их будешь… – усмехнулся старец, – Ладно, что о том толковать… Ты это и без моих слов знать должна. Сходи лучше в землянку мою и принеси хлеб и кружки.

– Сейчас, отец Никандр, – Алина поднялась. – Куда идти, где Ваша землянка?

– Да вон вход, – старец указал рукой на небольшой холмик, недалеко от навеса, и Алина с удивлением заметила лаз, на который раньше не обратила никакого внимания.

  Спустившись по крутому лазу внутрь землянки, Алина отступила от входа, чтобы не заслонять слабый поток света, подождала, чтобы глаза привыкли к окружающему ее полумраку, и огляделась. Жилище старца было скромным. Устланный мхом дальний угол, видимо служил ему ложем, маленькое углубление с уходящим вбок отверстием – очагом, а выступ в стене столом или лавкой. Именно там, рядом со свечой в подсвечнике, лежала Библия, а чуть поодаль большой нож, ломоть хлеба, огниво и еще две кружки и две миски. Алина взяла хлеб и кружки и поднялась наверх.

  Старец взял у нее хлеб, разломил и протянул ей половину. Поблагодарив, Алина взяла хлеб и вновь села рядом с ним. Потом старец по очереди кружками зачерпнул травяной чай из котелка и одну кружку поставил рядом с собой, другую передал Алине. А затем, молитвенно сложив руки, прочел молитву. Алина тихо вторила ему.

  Закончив молиться, старец взял кружку, отхлебнул травяной отвар и с улыбкой взглянул на Алину:

– С радостью, видать, травки-то собирала…

– Еще бы не с радостью, отец Никандр, – Алина улыбнулась в ответ, – я сегодня все с радостью делаю…