В плену королевских пристрастий

– Сынка среднего моего, я к нему вчера, с утра еще посылала… Ведь даже не знала, что и делать-то мне, коли бы не помог нам старец… хоть в петлю лезь, право слово… хоть и грех то великий, конечно… Ведь только старший мой сынок, мне помощником-то сейчас, остальные, конечно же, тоже помогать стараются, но толку-то с них чуть… а его я в работники отдавала… и мы хоть как-то концы с концами сводили, а тут он слег… Я как представила, что одна без него останусь… – женщина всхлипнула, – и прям руки опустились… ведь и так в долгах все, и ртов орава целая… и что делать не знаю… Вот тут и решила я отправить Калеба старца поискать. Может, думаю, присоветует что, или со старшенького хворь как-нибудь снимет. Так вот, Калеб вернулся и говорит: нашел, говорит, старца. А тот, значит, сказал ему, что к вечеру сам к нам придет… и еще дал ему с собой мяса парного, много так… прям теленочка целого, Калеб еле дотащил… да еще шкурку теленка того… хорошую такую, только невыделанную еще. Калеб ее мяснику нашему отнес потом… тот хоть и дешево ее взял, но все ж деньги, а то задолжала я всем в округе… Ребят вон и то покормить не на что было… а из мяса я сразу супа наварила… и ребятишек накормила, и осталось еще… А старец, батюшка, вечером пришел, помолился над старшеньким и отпустила его болезнь, совсем отпустила… А Вы гневаетесь на что-то, госпожа? Я провинилась чем-то? Звать его нельзя было?

– Ни в чем ты не провинилась, – Изабелла достала из кошелька несколько серебряных монет и протянула женщине, – Вот возьми. Только дай с Калебом твоим поговорить, и вели ему проводить нас туда, где он старца отыскал.

– Вы так щедры, госпожа, – женщина схватила руку Изабеллы и стала осыпать поцелуями. – Спаси Вас Господь за доброту Вашу. Расскажет он Вам все, я сейчас же покличу его, и скажу, чтоб проводил Вас туда, где старца увидел. Только говорят… – женщина замялась, а потом, испуганно втянув голову в плечи, продолжила, – говорят, что найти старца, коли он того не пожелает, никак нельзя… Так что не гневайтесь на сынка, если не сможет показать Вам… Он, конечно, постарается, очень постарается. Я велю ему показать Вам дорогу и выпороть пригрожу, он стараться будет. Только уж коли не получится, не гневайтесь…

– Пусть постарается, а там видно будет… Получится, так еще денег дам, а нет, так действительно выпорешь его при нас. А сейчас зови его.

– Сию минутку, госпожа, – женщина проворно вскочила и выскочила во двор. Уже через пару минут она вернулась, ведя за плечо худенького мальчишку лет восьми. Она подтолкнула сына к Изабелле: – Вот он, мой Калеб.

  Мальчишка приблизившись к ней, опустился на колени и испуганно потупился.

– Можешь встать, – Изабелла ободряюще улыбнулась ему и попросила: – Расскажи мне, где ты нашел старца.

  Тот поднялся, несмело взглянул на нее и тихо проговорил: – Так в лесу нашел… где ж еще? Ну не сразу, конечно… прошелся немного… потом к овражку какому-то вышел, там ручеек еще был, вдоль него пошел и к полянке вышел, чистенькая такая полянка… вся в песочке… а там старец и стоит. Так и нашел, – мальчишка шмыгнул носом.

– И что он тебе сказал?

– Да ничего… я ему сказал, что мать меня к нему послала, потому как брат у меня болеет сильно и еще голодаем мы. Ну вот он и сказал, что придет.

– А что еще тебе сказал?

– Мне? Да ничего… – Калеб недоуменно пожал плечами. – А что он мне еще должен был сказать?

– Ты не возражай, ты подробно госпоже рассказывай, – сказала стоящая рядом с ним мать.

– Так он совсем мало говорил… несколько слов скажет и молчит долго… Вот когда уходил я, сказал: "Иди с Богом и бери все на здоровье, а матери скажи, что ближе к вечеру к вам приду".

– Это он про мясо, что дал тебе? Как же ты смог до дома его сам дотащить? Наверное, тяжело было и к тому же идти далеко? – осторожно спросила Изабелла пытаясь хоть приблизительно узнать расстояние.

– Так я лишь от опушки нес все… она меня почти до опушки проводила.

– Кто "она"? – почти одновременно спросили Изабелла и мать Калеба.

– Ну она, монашка эта или странница… ну с ним которая… не знаю я как назвать ее. Он никак ее не звал.

– С ним женщина была? – Изабелла подхватила рукой подбородок Калеба и приподняла его голову: – Какая?

– Обычная… – Калеб недоуменно наморщил лоб. – Какая еще может быть женщина?

– Опиши ее, – нетерпеливо потребовала Изабелла.

– Как это? – удивился Калеб. – Я это… писать не умею.

– Ты скажи, сынок, просто скажи: молодая она или старая, как выглядела и в чем одета была, – вновь вступила в разговор его мать.

– Одета в такое длинное холщовое платье, с веревкой такой вместо пояса и длинными рукавами такими, что даже рук не видать, босая. Я следы на песке видел… Ну и в платке по самые глаза, так что и не разобрал, молодая она или старая…

– Она ходила? – Изабелла отпустила голову Калеба и замерла ожидая ответа.

– А как еще? Или Вы думаете, что может, летала она? – недоуменно пожал плечами Калеб, и тут же схлопотал от матери звонкую затрещину.

– А ну не дерзи! Рассказывай, что просят.