В плену у платформы. Как нам вернуть себе интернет

Для Дэвида Голумбии вопрос о судьбе платформ очевиден: «Они должны исчезнуть» [12]. Но что означает такое заявление – что социальные медиа не должны существовать? Неужели добывающие данные платформы подобны ядерному оружию – однажды изобретенные, разработанные и внедренные, они становятся неотъемлемой частью нашей жизни? Над этим вопросом бился философ Гюнтер Андерс, писавший под впечатлением от бомбардировки Хиросимы. Могут ли платформы распасться, раствориться или быть подавлены регулированием? Еще более идеалистичная мысль – смогут ли люди наложить на них коллективный запрет? Или они выйдут из моды и угаснут самостоятельно? Поначалу мы, критики Web 2.0, думали, что они просто переживут свой пик популярности и исчерпают сами себя. Теперь, два десятилетия спустя, картинка стала яснее. Как миллиарды людей могут избавиться от того, что им не особенно нравится, но к чему они так сильно пристрастились? Единственный напрашивающийся вывод – нас никогда не обучали должным образом «эстетике исчезновения»[13]. Овладейте искусством коллективного отказа. Да, неолиберальное консьюмеристское мышление говорит нам концентрироваться на новом – том, что становится, зарождается и внедряется – и не допускать мысль о прекращении. Как заметил Нил Седака, «расставаться всегда непросто».

Стагнация платформ

Попробуем разобраться в застое платформ. Венкатеш Рао изобрел понятие «премиум-посредственности», отождествляя его с круизными лайнерами, «ресторанной» пиццей, Игрой престолов и отелем-казино «Белладжио». К премиум-посредственности относится всё «фирменное». К примеру, «еда, которая доставит лайков больше, чем удовольствия» [13]. При чем здесь интернет? Пост-демократическая интернет-культура перестала быть такой примитивной, как раньше – платформы становятся всё гибче, позволяя нам быстро пролистывать страницы в безопасной, но весьма ограниченной среде. Вокруг легкая доброжелательность, никогда не скатывающаяся к крикливости. Таково мое прочтение Рао.

«Премиальным» считается платить за услугу и приговаривать, что однажды платить будут уже нам. Премиум вытаскивает нас из мусорной кучи повседневного существования, подальше от мелких обывателей, которые могут позволить себе лишь то, что бесплатно. В предвкушении грядущего успеха вы прочесываете интернет с целью найти нового партнера, новый проект, новый предмет гардероба, взамен временно отстраняясь от своего глубокого цинизма. В мире искусственного искренностью становится верность своему профилю, о чем вкратце гласит формула Венкатеша Рао: «Великие умы обсуждают идеи; посредственные умы обсуждают события; малые умы обсуждают людей. Премиально-посредственные умы обсуждают биткойн». Вот чего мы ждем от платформ – «премиум-посредственности». В этом их движущаяся, раскрепощающая сила – и одна из причин, почему от них так тяжело отказаться. Ведь сначала придется отказаться от премиально-посредственных желаний внутри нас самих.

В эпоху регрессивного популизма большинство простых теорий лишь воспроизводят статус-кво. Естественно, все последующие воспроизведения усугубляют ситуацию, но здесь есть исключения – размышления на вес золота, которые, как кажется, идеально описывают то состояние, в котором мы находимся. В книге Платформа – враг (Platform is the Enemy) Дэниел Маркхэм говорит: «Цель технологии – сделать нас лучше, а не глупее. Но так ли это?» [14] Дадим автору чуть больше места, чтобы он пояснил свою точку зрения. «Всякая внедренная технология либо помогает нам с тем, что мы уже решили сделать, либо подсказывает, что мы хотим сделать. В первом случае размышление остается за нами. Во втором – „думать“ нам помогают технологии. Как только мы создаем платформу для, скажем, оценки фильмов, мониторинга проектов или общения с друзьями о работе, так она занимает всё больше нашего внимания, создавая ощущение, что тот или иной вопрос решен раз и навсегда».