В погоне за памятью. История борьбы с болезнью Альцгеймера

Четырнадцатого ноября 1995 года во время дебатов в духе «А у нас все считают, что болезнь Альцгеймера вызывается отложениями бета-амилоида» Розес нанес ответный удар. Он показал три слайда – три фотографии. На первой была японская синтоистская гробница, сложное, изысканное произведение искусства, на второй – старое надгробие с какого-то католического кладбища, на третьем – могила отца Розеса, бронзовая плита на еврейском кладбище. Розес показал на фотографии и сказал:

– Каждый из этих памятников позволяет однозначно диагностировать, что лежит под ним. Но никто не станет утверждать, будто надгробие – это причина смерти!

Однако эта аналогия не разубедила недоверчивых коллег. Впрочем, Розес хотел не столько отвлечь исследователей от бета-амилоида, сколько заставить их признать роль APOE4.

– Конечно, я не сомневаюсь, что при болезни Альцгеймера образуются бляшки! – уверял он меня. – Просто я не считаю, что они причина болезни. Но все в нашей области исследований решили, что APOE4 – это шутка такая. И слышать об этом не хотели. Мне не удалось даже получить грант на дальнейшие исследования.

Я слушал Розеса, сочувствовал его беде, но при этом прекрасно понимал, что этого стоило ожидать. Дух товарищества и взаимовыручки в ученой среде совсем не так силен, как нам мечтается; мы далеко не всегда объединяемся под общими знаменами ради поиска истины. Ученые тоже люди. Чем выше интеллект, тем сильнее самолюбие, что отчасти объясняет, почему столько коллег отнеслись к Розесу пренебрежительно. Хотя целый ряд европейских исследований вскоре подтвердил открытие Розеса, к 1997 году научное сообщество в целом сосредоточилось на гипотезе амилоидного каскада. Розес не смог найти финансирование для дальнейших исследований по APOE4, был вынужден оставить науку и ушел в фармацевтическую индустрию. Там он и выработал новую теорию причин болезни Альцгеймера, главную роль в которой играл APOE4. Эта гипотеза получила название «гипотеза митохондриальных нарушений». Иначе говоря, «диабет третьего типа».

При диабете первого типа проблемы возникают из-за гибели клеток, вырабатывающих инсулин, в поджелудочной железе: организму не хватает инсулина. С другой стороны, при диабете второго типа инсулин не усваивается, поскольку клетки перестают реагировать на него из-за переизбытка в рационе глюкозы (хотя считается, что свою роль играют и генетические факторы, и образ жизни). А при диабете третьего типа, как гласит эта теория, ген APOE4 каким-то образом препятствует нормальному усвоению сахара в мозге и тем самым лишает мозг энергии, необходимой для клеточной активности. В конце двухтысячных было получено и экспериментальное доказательство: психиатры Эрик Риман из Университета штата Аризона в Тусоне и Гэри Смолл из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе при помощи сканирования мозга показали, что носители гена APOE4 перерабатывают глюкозу медленнее, чем носители вариантов APOE2 и APOE3⁸. Прозвища у последователей Розеса нет, но условимся называть их «E-четверистами».

Давайте разберемся, о чем говорит гипотеза Розеса. С течением времени мозг, не получая достаточно энергии, заставляет свои нейроны прекращать функционирование, и в нем, словно в городе после экономического краха, выходит из строя сфера услуг, то есть белки (и поэтому появляются клубки и бляшки). В итоге нейрон сдается и самоуничтожается. Однако нейроны, в отличие от других клеток, не восстанавливаются. Поэтому каждый раз при утрате энергии возрастает нагрузка на соседние нейроны. А поскольку мозг составляет всего 2 % массы тела, но потребляет 25 % всей энергии, для него это очень плохо. Нейроны не выдерживают нагрузки и все чаще самоуничтожаются, и запускается патологический каскад – наступает болезнь Альцгеймера.

С точки зрения поисков действенного лечения болезни Альцгеймера обе теории имеют свои преимущества и недостатки. Теория Харди проводит жесткую параллель между болезнью и амилоидом, что дает фармацевтическим гигантам легкую мишень. Однако бросается в глаза, что эта картина грешит упрощенчеством. «Как бы ни была соблазнительна эта теория, – писал недавно один критик, – патологическая деменция, которую мы зовем болезнью Альцгеймера, связана со сложной биологией и биохимией, а также с особой последовательностью распада мозга, которую нельзя объяснить простой линейной моделью болезни»⁹.

Если же винить во всем APOE4, это отчасти поможет починить генетическую поломку, вызывающую старческую деменцию, и, вероятно, объяснит, почему, собственно, формируются амилоидные бляшки. Но ген, который просто повышает вероятность заболеть, ничего не дает с точки зрения разработки лекарств. Как сказал мне один фармацевтический магнат, «Конечно, APOE4 – самый заметный и важный генетический маркер. Но это ничего не значит! Носителю APOE4 невозможно назначить терапию»¹⁰. Но есть и третий вариант: а вдруг на самом деле обе теории ошибочны?