В погоне за Тайной

— Ты где был? И что здесь вытворяешь? На кого ты похож? Словно… — Кайт закрыл собой девушку, оттесняя Бэя каждым словом и мелким шагом назад, в танцующую толпу. В глазах друга сверкнула невероятная догадка: — Ходил в кусты? Ты?! Ты трахнулся с этой девчонкой в отместку Карине? — лицо Кайта искривила недоверчивая гримаса. — За фотографии в газете? Карине?! Даже ничего не выяснив?

Бэй недовольно огрызнулся, опасаясь, что девушка услышит слова подвыпившего друга и отодвинул его в сторону, чтобы увидеть только чужие лица.

— Да что с тобой! Что на тебя нашло?

Кобейн оттолкнул Кайта от себя, но, не рассчитав силы, бросил его в толпу, создав тем самым небольшое волнение в море двигающихся в едином ритме тел. А сам завертелся в поисках стройной фигуры с мокрыми, светлыми волосами, пока не заметил девушку, скользившую между танцующих людей. Как она могла уйти далеко так быстро?

Услышав недовольный рык, Бэй не сразу понял, что сам его издает, начал расталкивать людей перед собой, пытаясь догнать незнакомку. Опять он видел только ее спину.

Преследовать получалось плохо. Пока Кобейн едва двигался вперед, девушка уходила все дальше. Бэй шел, отпихивая в стороны людей, как тяжелый грузовик, подминающий под себя детские велосипеды, вспоминая на все манеры Твана и кучу слов из набора ругательств любимой бабули, но все равно потерял из вида ту, которую пытался догнать.

Через полчаса толкания среди людей, едва не став причиной драки и вызвав к себе внимание полиции и охраны, Кобейн понял, что стоит прекратить поиски.

Его внезапное Затмение и Падение со светлыми волосами и серыми с зелеными крапинками глазами исчезло.

Он даже имени не спросил…

У своего Сумасшествия.

Кобейн не привык проигрывать. Злость и незнакомая боль охватили его. За короткие два дня Великолепного Бэя бросили две женщины. Правда, в этот момент в его мыслях была лишь одна — незнакомка с кошачьими глазами. Какая-то девчонка, заставившая его играть по своим правилам, воспользовавшаяся им и исчезнувшая, получив то, что ей было нужно. Как ни унизительно выходило для самолюбия Бэя, похоже, что его только что использовали как красивого, сильного самца.

Не больше.

Он стал продираться к краю толпы, к машине, чтобы как можно скорее оказаться подальше от орущей и беснующейся толпы. Кобейн даже забыл, что приехал на фестиваль вместе с Кайтом, и собрался выискивать номер машины, которой никогда не было на парковке. Тело сотрясало мелкой дрожью, как от лихорадки. То ли простыл, то ли отравился спиртным. Чтобы хоть как-то обелить себя в собственных глазах, хотелось думать именно последнее. Отравился дешевым, дрянным спиртным, а не девушкой с запахом олеандра. Ядовитого цветка.

Он, Бэй, не склонный к безумствам и неконтролируемым чувствам, позволил себе превратиться в бездумное животное, управляемое инстинктами на пути к искушению и наслаждению. Воспоминание ударило горячей волной, прокатив по телу крупную волну дрожи.

Идиот. Ошалевший идиот! Злость выдавила из души другие чувства, оставляя Бэя выжатым, как половинка апельсина после соковыжималки — оранжевая корка с раскуроченными внутренностями.

Так плохо и пусто ему еще никогда не было. Может, все-таки алкогольное отравление? Или ему в стакан подмешали какой-то наркоты? Наверняка, это сделала сама незнакомка, еще до того, как начала привлекать его внимание. Поэтому он сошел с ума. Сорвался с катушек к тванской заднице.

Да. Других объяснений не было.

Сероглазая зараза.

На смену мистическому затмению поднялись штормовые волны ярости и поруганного, изнасилованного самолюбия. Кобейн пытался обмануть себя, добавляя к теории наркотического опьянения НЛП. Нет, это грозило бы еще большим разочарованием в себе. С его подготовкой и тренировками самоконтроля он видел методы психологического программирования, как белые нити вокруг ауры собеседника. Их не было. Не было…

Бэй шел, погруженный в невидимый бой с самим собой, пошатываясь, как пьяный, вдоль припаркованных автомобилей, когда кто-то дернул его за плечо, жестко разворачивая.

Произошедшее дальше случилось так быстро, что Кобейн едва успел записать себе все в память для последующего анализа.

Высокий парень в черном и кожаном. Что-то было с ним не так, но что? Потом, он вспомнит об этом потом.

— Тварь!

Низкий голос на английском.

Бэй почувствовал угрозу, и тут же — несколько коротких ударов. Острая боль в правой руке лишила зрения, и он стал оседать в мокрую грязь под тот же голос с акцентом, прошипевший над ухом:

— Радуйся, что не сломал тебе что-то другое, урод.

Дальше была темнота.

— Бэй! — голос Кайта.

Кобейн пришел в себя на грязной земле между машин, и его сразу же скрутило приступом тошноты. Кайт склонился над ним, помогая сесть и привалиться к орущей сигнализацией машине.

Бэя снова вывернуло, прямо под ноги друга.

— Он сломал мне руку, — прошептал он, отплевываясь.

— Сейчас, Роби уже убежал за помощью, здесь должен быть дежурный врач.

— Он СЛОМАЛ мне руку! Он сломал МНЕ руку! ОН сломал мне руку!