В поисках Божества

Из всех этих соображений можно, по-видимому, вывести, что между Николаем-диаконом и его братьями во Христе произошло некоторое разногласие, вероятно в вопросе об отношении к языческому миру (на что указывает обвинение в употреблении в пищу идоложертвенного мяса), и что суровое обличение «дел николаитских» в Апокалипсисе имело в виду именно эту терпимость, недопустимую с точки зрения защитников строгой библейской традиции. Все остальные и позднейшие обвинения, направленные против николаитов, можно смело признать клеветническими нападками, как всегда, вздорными слухами и отчасти сознательным искажением непонятных идей…

Если мы прибавим к этим скудным данным указания ересеологов на то, что николаиты пользовались гностической литературой, отвергнутой Церковью, и неизвестными нам евангелиями, — то этим ограничатся все наши сведения об этой секте и о загадочной личности ее основателя. Подобно Симону Магу и некоторым другим деятелям первобытного христианства, о которых речь впереди, образ Николая витает неясной тенью в утреннем тумане христианской истории, схоронившей от нашего любопытного взора столько загадок и тайн. В области реальных исторических фактов можно отметить только то, что из числа семи диаконов апостольских времен один лишь Николай не причислен Церковью к лику святых.

Мы теперь перейдем к таинственному современнику Николая, к тому ересеучителю Керинфу, против которого, как и против Николая, согласно церковной традиции, ополчался сам любимый ученик Господень, великий Апостол Иоанн.

Керинф

Имя гностика Керинфа (Κηρινθος, Cerinthus) постоянно встречается в древней ересеологической литературе, но выяснение личности этого представителя первобытного гностицизма тем не менее представляет громадные затруднения. Церковная традиция выставляет его современником и противником Апостолов, однако ни в одной из канонических книг Нового Завета о нем не упоминается: мы не имеем данных о Керинфе, подобных повествованию о Симоне в «Деяниях Апостольских» и обличению николаитов в Апокалипсисе. Сведения о столкновении Керинфа с Апостолами основаны лишь на предании, сохраненном позднейшими ересеологами, и на рассказе Иринея Лионского о встрече Апостола Иоанна с Керинфом в Эфесе в общественной бане: узнав о присутствии в бане Керинфа, Иоанн тотчас же ушел, говоря своим спутникам: «Бежим отсюда скорее, — как бы не обрушилось здание, в котором находится Керинф, враг истины»[280]. Ириней передает этот рассказ со слов своего учителя, Св. Поликарпа Смирнского, бывшего ближайшим учеником Апостола Иоанна, — поэтому сведения его заслуживают внимания. Но когда Бпифаний и Филастрий нам сообщают, что Керинф был во главе ревнителей иудейского закона, отстаивавших необходимость обрезания и невозможность распространения евангельской проповеди среди язычников, что он по этому поводу возбуждал против Апостолов неудовольствие и волнения, упоминаемые в Деяниях (гл. XI, XV, XXI, 27 sq.), и что именно его имел в виду Ап. Павел в послании к Галатам, давая энергичный отпор фанатикам ветхозаветной традиции[281], — то мы вправе усомниться в точности этих сведении. Если бы Керинф занимал столь выдающееся положение в истории первой апостольской проповеди, препираясь то с Петром, то с Павлом, то трудно предположить, чтобы о нем не сохранилось упоминания у Иустина, уделяющего столько внимания Симону Магу и его столкновениям с Петром, что об этой его роли умолчал бы Ириней, сохранивший сведения о враждебном отношении к нему Иоанна. Быть может, эти данные о борьбе Керинфа с Ашостолами основаны на желании выставить его традиционным врагом Церкви уже с ранних апостольских времен: Апостолам приходилось бороться с узким иудейским фанатизмом за расширение свободы евангельского благовестил, — следовательно, противником их должен был быть ревностный приверженец иудейского закона. Керинфа пытались таким образом выставить врагом Петра и других Апостолов с точки зрения иудейского консерватизма подобно тому, как Симон выставлялся борцом против них во имя чуждых иудейству идей эллинизма. Но эта тенденция совершенно не соответствует нравственному облику Керинфа, насколько его можно выяснить из немногих указаний на сущность его идей. Ересеологи единогласно приписывают ему характерно-гностическое учение, совершенно противоположное библейской традиции.