В поисках Божества

Василид (Βασιλειδης, Basilides) был, по-видимому, родом из Сирии, хотя прямых указаний на это нет; нам лишь сообщают, что он был в Антиохии, вместе с Саторнилом, учеником Менандра, в начале II века. Покинув Антиохию, он отправился в Персию: на это пребывание в Персии мы находим указание в Актах Архелая, и не имеем основания отвергать эти сведения. Можно предположить, с полной вероятностью, что Василид, согласно обычаям того времени, бросался во все стороны в поисках Истины и бродил вокруг всех очагов тайного или явного познания. Наконец, этот искатель Божества, долго скитавшийся в Египте и получивший здесь особые посвящения, поселился в Александрии, где мы застаем его в царствование имп. Адриана (117–138) уже в 6 главе многочисленной школы последователей; мы также имеем (в Хронике Евсевия, а также у Иеронима, De viris inlustribus, XXI) точную дату выступления Васи л и да с самостоятельным учением в Александрии, а именно: во время восстания Варкохеба в Иудее, в семнадцатый год царствования Адриана, т. е. в 133 году. О продолжительности деятельности Василида в Александрии и о времени его смерти мы не имеем никаких сведений. Нам известно еще только то, что у него был сын Исидор, ревностный последователь своего отца, написавший несколько трактатов в защиту василидианских идей; цитаты из этих сочинений сохранены нам Климентом Александрийским. Сам же Василид написал двадцать четыре книги Толкований на Евангелие (Εξηγητικα), из которых также уцелело несколько цитат в Строматах Климента и в Актах Архелая; он же слагал оды, до нас не дошедшие. Ему приписывалось также составление особого евангелия, но мы не знаем, было ли то простой компиляцией евангельских текстов (вроде позднейшего евангелия Маркиона или книги Diatessaron Татиана, о которых будет речь впереди), или же Василид письменно изложил какие-то особенные откровения (подобно книге «Pistis Sophia»). Последнее представляется наиболее вероятным, так как Василид ссылался на особое учение о Христе, полученное им от некоего Главкия (Γλαυκιας), который будто бы состоял некогда переводчиком при Апостоле Петре. Главкий не оставил никаких следов в древнехристианской традиции, нет о нем упоминаний и в обширной литературе преданий об Апостоле Петре, поэтому сам факт его существования подвержен сильному сомнению; но, с другой стороны, нет положительных данных и для опровержения свидетельства Василида. Можно допустить, что Василид в годы молодости встречал этого Главкия в Антиохии, где, как известно, некогда проповедовал Петр и могли еще во времена Василида оставаться ученики, помнившие знаменитого Апостола. Как бы то ни было, Василид утверждал, что именно от Главкия он воспринял эзотерическое учение Петра, скрываемое от непосвященных[296].

Кроме Главкия, Василид, по свидетельству Ипполита и Климента Александрийского, ссылался еще на гностическое евангелие Матфия[297], содержавшее будто бы откровения» полученные от Самого Иисуса Христа после Его воскресения. Мы уже встречались с этим утверждением гностиков — будто Христос, являясь избранным Своим ученикам после окончания Своей земной жизни, открывал им глубочайшие тайны Богопознания, и увидим далее, что согласно преданию, сохраненному в гностической книге «Pistis Sophia», три Апостола, Фома, Филипп и Матфий, по особому повелению записывали таинственные беседы воскресшего Господа с учениками, удостоенными высших откровений. Климент Александрийский, по-видимому, имел в руках евангелие Матфия[298]; упоминают о нем Ориген[299], Евсевий[300] и др.; мы знаем еще, что на это евангелие ссылались также николаиты. К сожалению, нам совершенно неизвестно его содержание, и мы лишены возможности определить, какие именно черты учения Василида опирались на авторитет Матфия.

Остается добавить, что Василид и его последователи пользовались еще какими-то книгами неизвестных нам пророков — Варкаввы (Βαρκαββαζ) и Варкофа, или Пархора (Βαρκωφ, Παρχωρ). Сын и ученик Василида, Исидор, написал две книги толкований на этих пророков[301]; мы имеем также сведения о том, что «книга Варкаввы» была в почете и в некоторых других гностических системах (напр. у николаитов)[302].

Этими указаниями исчерпываются все наши данные о личности и деятельности Василида, если не считать обычных обвинений в распущенности и отрицании практической морали. Характерным обвинением, выдвигаемым ересеологами против Василида, был упрек в отрицании пользы мученичества. К рассмотрению этих обвинений мы можем приступить лишь по выяснении взглядов Василида на отношение Божества к миру и на мировую драму Богоискательства, а потому перейдем теперь к определению основных очертаний его системы.