В поисках равновесия. Великобритания и «балканский лабиринт», 1903–1914 гг.

Однако Венская программа обернулась разочарованием для Болгарии и болгарского элемента Македонии. В софийской прессе активно муссировалась мысль о том, что австро-русский проект не содержал даже намека на реформы[304]. Проживавшие в Болгарии македонцы не скрывали своего скептицизма по поводу способности османского правительства осуществить какие-либо преобразования в трех вилайетах, что, по их прогнозам, предполагало перманентность волнений в Македонии[305].

Отношение Форин Оффис к австро-русскому проекту характеризовалось определенной амбивалентностью. Британский министр иностранных дел лорд Г. Лэнсдаун, не желая выходить на передний план в македонском вопросе ввиду неясности ситуации, поддержал Венскую программу, при этом оговорив за Британией право вносить коррективы в схему, если на деле она окажется малоэффективной[306].

Такая дипломатическая пассивность со стороны великих держав побуждала комитаджей[307] радикализировать свою деятельность, чтобы «принудить Европу вслушаться в голос проливающейся рекой невинной христианской крови»[308]. В какой-то степени македонские революционеры прочувствовали «дух времени» и смогли воспользоваться «плодами» технического прогресса. В условиях увеличения числа печатных изданий и их тиража, появления новых способов передачи информации (телеграфа) возрастало воздействие СМИ на различные сферы человеческого общества, в том числе на международные отношения[309]. Это прекрасно понимали и лидеры ВМОРО, когда они собирались, подняв восстание и спровоцировав масштабные репрессии со стороны турок, привлечь к македонскому вопросу внимание европейского общественного мнения, а значит, правительств великих держав[310]. Собственно, подобные прецеденты уже имели место в истории Восточного вопроса: достаточно вспомнить греческую войну за независимость 1820-х гг. и Восточный кризис 1875–1878 гг.

Прогремевшие в апреле 1903 г. взрывы в Салониках сигнализировали о том, что ситуация в Македонии окончательно вышла из-под контроля Порты. Участниками тайной организации «Гемиджи» были взорваны французское судно, здание Оттоманского банка и почты, газового завода, немецкого клуба. Исполнители терактов хотя и непосредственно контактировали с ВМОРО, во многом представляли самостоятельную силу. В отличие от комитаджей, считавших своей главной задачей подготовку населения к всеобщему восстанию, гемиджисты руководствовались народнической доктриной индивидуального террора[311]. В их «проскрипционных списках» также числились итальянское, британское, австро-венгерское и греческое генеральные консульства. В качестве объектов нападения выбор заговорщиков пал на иностранную собственность в Салониках. С одной стороны, они наносили удар по западному капиталу, сотрудничавшему с деспотическим режимом Абдул-Хамида, с другой – вновь акцентировали внимание европейских держав на македонском вопросе. По словам австро-венгерского консула в Салониках Р. Хикеля, количество жертв в результате террористических актов могло быть еще большим. В данных обстоятельствах турецкие власти, как полагал Хикель, обнаружили свою полную недееспособность: они не предприняли решительных мер с целью обеспечения безопасности иностранных граждан[312].

Однако взрывы в Салониках были лишь «точечным ударом» по турецкой администрации в Македонии. ВМОРО, по сообщениям русских агентов на Балканах, планировала «тотальную войну» в европейских вилайетах. На собрании ее членов, состоявшемся 7 мая 1903 г. под председательством бывшего главы ВМК Бориса Сарафова, была утверждена резолюция по подготовке восстания[313]. С тем чтобы организовать беспрецедентное по своему размаху выступление, революционеры были готовы пойти на крайние меры: призвать к оружию все болгарское мужское население Македонии и Адрианопольского вилайета, взорвать все правительственные учреждения, казармы, военные арсеналы, пороховые погреба в Салониках, Монастире, Ускюбе, Адрианополе, вывести из строя мосты и некоторые железнодорожные линии, уничтожить телеграфную сеть в пределах всей европейской Турции[314]. Именно этой тактикой руководствовались болгаро-македонские комитеты во время Илинденско-Преображенского восстания 1903 г., которое явилось кульминацией национально-освободительного движения в европейских вилайетах[315].