В поисках священного. Паломничество по святым землям

По вечерам храм Бехариджи был набит людьми, словно центральный вокзал. Паломники, фанатики, посетители и браджабхаси – коренные жители Вриндавана – все они толпились на полу, выложенному из черного и белого камня, и ждали, когда откроют занавес. Затем начинали бить в гонги, и толпа продвигалась к алтарю. Занавес раздвигался, и в глубине храма появлялась фигурка Бехари, маленького черного божка, и толпа впадала в экзальтацию. Кто-то пел, кто-то прыгал, кто-то поднимал к небу руки. Священник подносил к алтарю благовония, светильники с гхи, или лампы с топленым маслом, и цветы, а затем брал все это и подносил к краю площадки, на которой стояли люди, прикладывая к своим головам обожженные фитили. Каждый пришедший бросал на алтарь монету. Кто-то бросал банкноты, и тогда священник давал такому человеку глиняную чашу с прасадом. После того как занавес снова опускался и всеобщее возбуждение стихало, на площади перед храмом оставалось еще много людей. В каждом из четырех углов храма стояли горшки с туласи – тонкоцветным базиликом[24], священным растением – и прихожане подходили по очереди к каждому, склоняя перед ним свои головы.

Считается, что город Вриндаван назван в честь гопи Вринды, которая была особо дорога богу Кришне. Во время любовной ссоры Вринда наложила на Кришну заклятие, превратив его в камень. В ответ Кришна превратил ее в растение. Впоследствии Кришна стал священным камнем шалаграмом, и ему поклоняются у алтаря так же, как и всем прочим божествам, а Вринда стала базиликом, растущим там, где есть подлинное посвящение Кришне. Здесь, в храме, базилик рос в изобилии, раскинув свои листья по сторонам.

Один человек стоял в углу на одной ноге, его истощенное тело пахло пеплом. Он стоял с закрытыми глазами, сомкнув руки в сложной йогической мудре. Проходившие мимо паломники бросали к его ногам монеты. Паломники приходили сюда отовсюду, особенно в священные летние и осенние месяцы шравана и картикка, поскольку считается, что каждый, кто находится в это время во Вриндаване, освобождался от накопленных ранее грехов. Некоторые ашрамы принимали в этот период тысячи паломников в свою обитель, а во многих храмах бесплатно раздавали еду, превращая в эти священные дни обычную трапезу в настоящий пир.

Возле алтаря сидели священники и охраняли изваяние божества. На заднем плане музыканты пели бхаджаны под аккомпанемент фисгармонии, цимбал и глиняных барабанов мирданга. Снаружи был сооружен помост для театрального представления Рама-Лила. Актеры в песнях и танце рассказывали зрителям божественные истории о Раме и Кришне. Посмотреть на это зрелище приходили тысячи людей. Во время представления некоторые зрители отождествляли актеров с божествами. Часто после спектакля главного актера несли до самого дома на руках, чтобы ноги его не касались бренной земли. Все актеры имели долгую театральную родословную и обучались сценическому искусству с самого детства. Однако карьера их не была долгой. В четырнадцать лет они покидали сцену, так как были слишком стары для нее. Я знал одного актера, который в свои двадцать лет был настоящей знаменитостью в своей деревне.

Атмосфера внутри и снаружи храма была пронизана духом карнавального веселья. Достаточно было на пару дней задержаться в этом городе, чтобы понять: здешний карнавал – вечен. Здесь редко встретишь опечаленного чем-то человека, жители Вриндавана наслаждались и жизнью, и собой. Наверно поэтому теоретики бхакти писали о том, что сюда следует приехать всякому, у кого не получается соблюдать строгие садханы и самоотверженно служить Богу. Здесь все менялось. Божественная сила священного места, дхамы, воздействовала на каждого, кто находился в ее пределах, пробуждая в нем бхакти расу, состояние служения.

Покидая Вриндаван, я вместе с Раи Бабой отправился к Раме Бхактасу. Мы застали его сидящим в состоянии полной экзальтации, с дымящейся самокруткой, бирис, в окружении всевозможных атрибутов. Затем мы пошли к самадхи[25], на мемориальное захоронение Нимы Кароли Бабы Махараджи. Вход в святыню был обрамлен двумя храмами: на одном из них было крупное изображение богини Дурги верхом на ее тигре, а на другом нарисован Хануман – знаменитая обезьяна, служившая богу Раме. Энергетика здесь ощущалась колоссальная. Она прямо-таки фонтанировала из небольшого изображения, установленного на еще недостроенном самадхи. Нам позволили присесть в его комнатке на кушетке, на которой когда-то возлежал он сам, укрытый всего лишь тонким шерстяным одеялом. На стенах были начертаны мантры Рама. В комнате ощущалось очень натуральное духовное присутствие. Мы сидели и впитывали его тепло: Махараджи ликовал и смеялся.

Вечером решено было пойти к мандиру[26] Рамакришны, чтобы послушать санкиртаны. В восемь часов мы уже двигались по широкой пыльной дороге, проследовали мимо Миссионерского госпиталя Рамакришны и вошли в ашрам Ананды Майи Ма, одной из самых почитаемых святых Индии.