В поисках священного. Паломничество по святым землям

Священный город Хардвар является одним из самых излюбленных среди паломников. Считается, что именно в этом месте боги усладили воды Ганги священным нектаром. Вообще, русло реки здесь отведено немного в обход города, и набережные великого канала там украшены массивными гхатами пастельных тонов со стоящими на их каменной поверхности статуями различных божеств. И именно сюда стекались паломники со всего света, чтобы совершить священное омовение, прогуляться вдоль реки и накупить всевозможных безделушек в местных лавках. Обычно люди набирали во фляги воды из священной Ганги и хранили ее вплоть до следующего визита в эти края.

На автобусе я доехал до Ришикеша и пешком отправился в ашрам Шивананды. Сравнительно недавно даже Герман Гессе посещал эту тиртху во время путешествия по Востоку. Сюда приезжали тысячи людей. На одной стороне дороги стоял ряд шале, домиков в швейцарском стиле, и там определенные свами[28] обслуживали путешественников с Запада – они, как правило, целыми днями курили марихуану. На другой стороне располагались туристические бунгало. Сегодня европейцу довольно трудно получить разрешение и войти в ашрам. В прошлом они нарушали там практически все правила, даже насмехались над священной традицией, и теперь нужно было либо хорошо знать кого-то из общины, либо как-то иначе доказать серьезность своих намерений.

Если повернуть направо, не доходя примерно половины мили до ашрама Шивананды, видна цепь белых утесов, ведущих к Ганге. Около утесов стояло несколько автомобилей – очевидно, их владельцы хотели помыть их. Рядом играли дети, а в сотне ярдов от храма Шивы сидели молчаливые садху. Я вышел на берег и окунулся в прохладные зеленые воды священной реки. Ма Ганга, текущая с горных вершин, была наэлектризована жизнью.

Пройдя несколько миль по обдуваемой ветром дороге я оказался у моста Лаксман-Джула. Здесь царила обычная индийская суета – нищие просили бакшиш, или милостыню, таксисты и продавцы высовывались из своих авто и многочисленных лавок и наперебой зазывали к себе клиентов с улицы, среди которых почти все были паломниками, которые шествовали через мост, раскачивая своими шагами его тесный пролет. Я расположился на подсвеченном солнцем камне в позе лотоса – в прошлый раз я сидел именно здесь. Из-за Ганги вырастали Гималаи – они выглядели, словно застывшая в вечности безграничность. Легкий ветер качал растущие в горах деревья, среди которых виднелись красные точки флажков, установленных на кутирах – хижинах отшельников. Искрящаяся в лучах солнца Ганга, джунгли и Гималаи являли собой картину невероятной силы, оттененную обрывистым руслом великой реки: бескрайние высоты, бескрайнее небо.

Покидая эти места, я набрал во флягу немного джала – святой воды Ганги, в которой купались миллионы паломников, чтобы очиститься и исцелиться. Говорят, что воды священной Ма Ганги берут начало в Карана Джале, первопричинном океане, через отверстие, сделанное большим пальцем Вишну в куполе вселенной.

Другие же учения утверждают, что воды Ганги стекают на поверхность гор с головы Шивы. Шиваиты провозгласили эти горы своими и расположились здесь в окружении ритуальных трезубцев, раскрасив тела углем; их можно встретить везде – на берегах священных рек, у водопадов, в уединенных пещерах.

За мостом, примерно через милю на высоте нескольких сотен метров располагается пещера Татвала. Татвала Баба, выдающийся аскет, долгое время жил на берегах Ганги, но несколько лет назад погиб от случайной пули во время нелепого инцидента. Здесь все еще оставались некоторые из его учеников, но большая часть ушла. Я провел здесь немного времени, слушая одного садху, – он утверждал, что Татвала теперь живет в Ганготри, у истоков Ганги, и соблюдает строгую аскезу.

Я шел вдоль прекрасной Ганги, проходил мимо множества ашрамов, в которых когда-то жил сам. Иногда я застывал перед воротами, но не мог заставить себя войти. О некоторых вещах лучше забыть. Но существовала и другая область – в ней ашрам, священная тиртха, существуют сами по себе, вне этого мира, стоят на стыке дня и ночи, там, где воображение встречается с памятью.

Свами Джнанананда

Я кое-как перенес поездку на автобусе через горы, и затем шел пешком. В какой-то момент я вышел на знакомую грязную тропу, которая вела в сторону Барлоу Гандж. В этом месте горы резко вырастали, врезаясь вершинами прямо в небо. Стены гор не впускали сюда солнечное тепло, поэтому воздух всегда оставался здесь прохладным. С каждым шагом все дальше уносилось тарахтение автобуса. Здесь, в Гималаях, происходило обновление.