В полшаге (СИ)

- Зачем, Дик? Ты ведь видел меня, когда я лечила тебя.

- Что ж с того? Я видел сотни факелов, но потом я увидел луну – и факелы померкли. – усмехнулся тот.

Ревекка сняла вуаль, и йомены ахнули. Уставшая, с бледным и грустным лицом, она все же была невыразимо прекрасна. Дик-Самострел посмотрел на нее, как-то печально усмехнулся и приблизившись к ней почти вплотную, тихо прошептал:

- Ты все правильно сделала, девочка.

С этими словами он набросил вуаль обратно на удивлённую Ревекку и дал команду своим людям отправляться.

Рыцарь и Болдуин сели на Замора, подобрав оружие.

- Глядите-ка! – глумливо выкрикнул кто-то из толпы, – наконец-то надменный храмовник и его расфуфыренный оруженосец едут согласно уставу ордена – на одной лошади! – взрыв хохота был ему ответом.

- Да уж, мы отличились в возвращении истинного аскетического облика духовенству. Что Приору Эймеру, что Буагильберу.

Отряд лесных разбойников отошёл уже на некоторое расстояние, но несмотря на это, отлично были слышны звуки непристойной песенки, высмеивающей рыцарей ордена храма.

С деревьев листья облетают (прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите)

Пришла осенняя пора (Патер Ностер!!!)....

Канцлер ги, «Крестоносцы»

Ревекка и храмовник даже не успели проститься. Ее Исаак потащил за собой так быстро, что она едва успевала перебирать ногами. Он ускакал на Заморе, позади него сидел верный оруженосец. Но сколько было можно, и он и она смотрели друг на друга. Разлука была вечной, оба понимали это. Обоим это знание приносило невыносимую боль.

====== Глава шестнадцатая ======

Бейся сердце, время биться,

Бейся стерео, время биться,

Нас непросто напугать,

Мы достигли дна, радостно смеясь.

Бейся сердце, время биться,

Бейся стерео, время биться,

Все что можно потерять,

Надо потерять, радостно смеясь (с)

Sirotkin

После событий, описанных в конце прошлой главы, прошло два месяца.

Ревекка, ее отец и верный им Рейбен с детьми давно вернулись в Йорк. Погрома в Фамарсвилле не случилось вовсе, ибо все те, кто мог бы в нем участвовать, были в тот момент на штурме Темплстоу. Кое-кто вернулся домой с богатой добычей, а иные и вовсе не вернулись.

Прецепторию восстановили силами нового гроссмейстера, так как Лука Бомануар, будучи уже весьма нездоров, скончался не позже, чем через две недели после штурма. Новый гроссмейстер не стал преследовать Буагильбера, справедливо рассудив, что раз уж тот хочет вернуться в Палестину и оставаться там, то, чем скорее он это сделает, тем лучше. Конечно, о том, чтоб заменить на своем посту Бомануара, как он думал раньше, не могло быть и речи. Но храмовник отнёсся к этому разочарованию философски. Он занял денег у приора Эймера и купил себе новые доспехи и прочую экипировку, а потом, с помощью векселей, вернул Эймеру и его обители долги, честно и без обиды. Верный Болдуин, за свои заслуги произведенный господином в рыцари, никак не хотел его оставлять. Буагильбер успел съездить в Аквитанию, на родину, и там уладить свои дела перед поездкой в Палестину. У храмовника теперь были новый оруженосец – Робер, и новые слуги. Они не могли, конечно, заменить Абдаллу и Амета, но были послушны и готовы работать без устали.

Буагильбер готовился отчалить в Палестину и корабль был уже заказан.

Следовало торопиться, ибо осень давно вступила в свои права, что могло затруднить плавание.

Но Бриан де Буагильбер не был собой, если б так легко отказался от того, что привык считать своим. По варварским законам тех времен, мужчина, захвативший женщину силой, вполне мог считаться ее владельцем. Зачастую так и происходило. И в таком случае пары венчались тайно, а со стороны девушки – насильно, не спросив опекунов или родителей девушки. Конечно, тот факт, что Ревекка была еврейкой, в корне менял отношение к ней для большинства христиан тех времен. Не играло роли, был ли он норманном или саксом, любой представитель этих народов презирал еврейский народ и никогда не согласился бы связать свою жизнь с девушкой из отверженного племени, даже несмотря на ее несметные богатства.