В ритмах Черной Африки

В этом смокинге он сфотографировался еще в Праге и по возвращении в Ломе поместил свой портрет в местной газете с объявлением: «Господин Давид Райнхард возвратился из Европы, успешно завершив высшее образование, и предлагает свои услуги Тоголезской Республике». Он вступил в партию президента Эйадемы. Фамилию, весьма нетипичную для Африки, Давид унаследовал от деда, а тот — от немецкого врача, который помог получить ему образование в Германии. Давид изучал «'психологию и социологию спорта», для Того область отнюдь не первой необходимости, а учитывая современное положение в тоголезском спорте, ее можно было расценить как излишество. Молодой человек не утруждал себя науками, используя щедрую стипендию по своему усмотрению, и когда он через несколько лет вернулся на родину, никто не обратил внимания на то, что вместо диплома он привез лишь бумагу, подтверждавшую, что «мсье Д. Р. за время своего обучения в Карловом университете интересовался психологией и социологией спорта». Было вполне достаточно бланка, печати и подписи. «Навряд ли в Того кто-нибудь знает, какие правила в европейских университетах», — думал он.

По-чешски он говорил довольно прилично, только с произношением был не в ладах. А поскольку в Праге Давид вращался в основном в кругу студентов, а в специальную литературу не очень вникал, то не понимал, что разговорный язык и литературный не одно и то же. Поэтому случалось, что временами у него слетали с языка такие слова, которые в приличном обществе не употребляют. С нами он здоровался только так: «Привет!». Мы часто с ним общались, потому что вскоре после своего возвращения в Того он был назначен инспектором по развитию физкультуры и спорта. У него были большие планы, но организаторского опыта никакого. Самое большое мероприятие, которое он провел и которое должно было заложить основы массового спорта, стал «Бег через Ломе». В нем участвовала молодежь всех возрастов.

— Вы предложили гостям пиво? — спросил он мальчиков.

— У нас нет денег, — сказал один из них.

Давид вынул из кармана двести франков.

— Вот, мигом! — приказал он.

Через несколько минут мальчики вернулись. Они принесли две бутылки, но пиво оказалось теплым.

Давид снова достал бумажник, хлопнул в ладоши и отправил мальчиков за льдом.

Тотчас после этого появилась девушка, на вид лет шестнадцати, которую Давид представил нам как свою сестру. Она поставила на стол котелок с каким-то соусом.

— Сбегай в ресторан, попроси тарелки и приборы, — сказал он ей.

Соус был из жгучего перца, и в нем плавали мелкие рыбки. Рядом в миоке стоял молотый маниок, которым соус посыпался. Мы начали есть со смиренной самоотверженностью. Тут Давид как будто сообразил, что по европейским обычаям нам еще нужны салфетки, он повернулся к мальчикам и, не говоря ни слова, сдернул с них импровизированные фартуки.

— Простите, — сказал он нам.

Мальчики неожиданно остались в одних трусах и майках, лишенные достоинства боев.

Мы поели чисто символически, пытаясь приглушить острый соус теплым пивом. Как только мы кончили, Давид позвал остальных гостей, танцевавших на дворе. Они приходили, ели с таких же тарелок, как и мы, только без приборов, т. е. просто руками, быстро, с непостижимой ловкостью, и уходили.

Когда «банкет» закончился, мы вышли во дворик и стали смотреть на танцующих. Давид куда-то исчез и появился с магнитофоном. Он кивнул ударникам, чтобы те замолчали, и сразу же невероятно громко зазвучала настоящая чешская духовая музыка. Прежде чем все пришли в себя, Давид пригласил меня на танец. Остальные присоединились и пытались в ритме польки танцевать свой африканский танец. За забором собралась толпа любопытных. В темноте блестели только глаза и зубы. И поскольку мой муж категорически отказался участвовать в этой пляске, то по указанию Давида меня стали приглашать его друзья и родственники. Здесь обычно партнеры танцуют на расстоянии, поэтому в результате получалась танцевальная импровизация. Я была рада, что музыка наконец кончилась и я могла высыпать песок из туфель.

Давид был нескрываемо доволен.

— Что вы на это скажете? У меня четыре пленки и только духовая музыка! — произнес он с гордостью.

Его друзья, к счастью, предпочитали тамтамы и маракасы.

ВСТРЕЧИ В СОКОДЕ

Город Аллаха

Сокоде с более чем 30 тыс. жителей считается вторым по значению городом Того. Он находится в Центральной области страны и красиво расположен на склонах горы Коронга в отрогах Атакоры, достигающих высоты 700 м. Здесь живут преимущественно котоколи и кабре, переселившиеся сюда в XVIII в. из Буркина Фасо. Это обстоятельство наложило на Сокоде особый отпечаток: с северными народами сюда проник ислам.